У Эрелиевы дела обстоят куда хуже.
Пусть она занимается не меньше, чем Эйрих, наука даётся ей тяжелее.
И в этом видится разительное отличие между ними. Эйрих, в голове,
знает, как надо метко стрелять, знает, как правильно брать
упреждение и как нужно обращаться с луком. Эрелиева всего этого не
знает, ей просто неоткуда всё это знать, но она всерьёз намерена в
совершенстве освоить лук.
Зачем ей это? Может она и маленькая,
но уже достаточно умная, чтобы понимать, откуда взрослые берут
сочное мясо. А главное — она прекрасно понимает, как именно
получают оленину. И ей хотелось не просто есть оленину, а добывать
её самой.
В отличие от Валамира и Видимира, не
рискнувших браться за заведомо сложное дело, Эрелиева имела амбиции
и верила в свои силы. Эйрих не мог её за это не уважать.
Сестрёнка вернулась с пучком стрел в
руках.
— Как у тебя всё это получается? —
спросила она. — Ты попал в сердце тремя стрелами из
пяти!
Тут больше повлияла удача, нежели
мастерство, но Эйрих должен был держать марку.
— Усердно тренироваться надо, —
произнёс он гордо.
— Хотела бы я так же метко стрелять...
— мечтательно произнесла Эрелиева.
Эйрих не сомневался, что у неё перед
глазами сейчас была картина, в которой она тащит из леса рогатого
оленя, застреленного и добитого лично ею.
— Не время предаваться бессмысленным
мечтаниям! — пресёк он игру её воображения, передав самодельный
колчан. — Берись за лук и стреляй! А потом мы пойдём в лес —
попробуем прикончить хотя бы одного кролика.
Сестрёнка с грустью вздохнула, видимо,
грёза была особо сладкой, после чего взяла лук и начала прицельную
стрельбу.
Эйрих внимательно следил за тем, как
она держит лук, как целится и как берётся за следующую стрелу в
колчане.
Колчан, к слову, он сделал сам. Сам
вырезал деревянный каркас, сам обшил его кроличьей кожей и сам
соорудил удобные ремни, правда, без возможности регулирования — нет
металлических застёжек, а из кости получается всякая ненадёжная
ерунда. Возможно, он просто не умеет делать, а возможно, что из
кости просто не выйдет ничего толкового. Скорее первое, чем второе.
Эйрих умел признавать, что есть области ремесла, которые ему
недоступны...
Эрелиева отстрелялась. Эйрих сбегал к
щиту и понял, что сестрёнка дважды попала в сердце — так они
называли центр мишени. Тоже, в большей степени, удача.