С бронёй всё обстоит ещё хуже. Из
двенадцати дружинников Бреты кольчуга есть только у десяти. Сам
вождь носит чешуйчатую броню, отдалённо напоминающую хорезмийскую.
Кольчуги тут тонкие, но даже их достаточно, чтобы удержать меч.
Правда, против копья и топора они почти не защищают, поэтому
целевым объектом для мальчика стала чешуйчатая броня. Эйрих
планировал, в будущем, найти хороших кузнецов и сделать нормальный
доспех, с крупными стальными пластинами, с привычным шлемом и
полной защитой конечностей. Это будет стоить баснословных денег, но
деньги — это наживное дело.
«Надо вырасти и начинать участвовать в
набегах», — решил Эйрих. — «Там можно получить не только меч и
доспехи, но и славу. А за славой идут люди».
Вдохновлённый своими мыслями, он
вскинул лук и сделал выстрел по щиту. Снова в сердце.
/8 января 402 года нашей эры, Западная Римская
империя, провинция Паннония/
Снег накрыл их земли толстым слоем.
Обильный снегопад пошёл ночью, поэтому участники большого набега
возвращались с трудом. Эйрих и Эрелиева были на улице и стреляли по
щиту с тридцати шагов, поэтому увидели возвращающегося Зевту
первыми.
— Отец! — помчалась к нему
Эрелиева.
Зевта с улыбкой подхватил дочь и
крепко обнял её.
— Всё спокойно? — спросил
он.
— Да, отец! — часто закивала Эрелиева.
— Но холодно.
— Идите в дом, — сказал Зевта, а затем
широко заулыбался. — Набег был очень удачным, поэтому зима у нас
будет хорошей.
Одет он был в новую медвежью шкуру,
скрывающую кольчугу. Шубы раньше не было, а значит, он взял её в
бою. Также руки его украшали многочисленные кольца и перстни — либо
снял трофеем, либо достались при разделе общей добычи. Несколько
колец были из золота, поэтому, можно сказать, что набег окупился
только кольцами, но Эйрих не сомневался, что в обозе, заходящем в
поселение, есть ещё больше личной добычи Зевты — зерно, вяленое и
копчёное мясо, ткани и всё остальное, чем, обычно, богаты
земледельцы...
Зевта подошёл к оберегу у входа и
поклонился ему, после чего дождался, пока Эйрих и Эрелиева сделают
так же.
Эйрих считал, что домашний оберег
следует уважать. Он ведь ничего не знает о местных духах и
насколько они могут быть опасны. Поэтому, мало ли... С него не
убудет.
Вместе с отцом дети вошли в дом, где
Тиудигото готовила ужин. Зима усложнила жизнь диким животным,
поэтому в силки попадало гораздо больше жертв, чем летом и,
особенно, осенью.