— Он откажется,
не переживай, — отозвалась устало, наплевав на все. Мне так сейчас было плохо,
что языком ворочить больно.
— Не вздумай
никому рассказывать об этом оборотне! — снова дикий страх в глазах.
— Я просто
поговорю с ним. Асур поймет. Наверное…
— Сколько можно
валяться?! — залетела в комнату экономка Касана, теряя всякое терпение. — Ванна
остыла! — пожилая эльфийка вела себя почтенно до тех пор, пока ее приказания
выполнялись в срок, но стоило их нарушить, как хоть прячься от тирады поучений.
— Лоу! Опять испытываешь мое терпение! Леди Эрвэн, ваше торжественное платье
тщательно выглажено и ждет хозяйку, — вот и маме досталось, за то, что
отвлекает меня от приготовлений.
Мама жестом
показала, что сдается и упорхнула из моих покоев.
— Что с глазами?
— нахмурилась экономка.
— Плохо спала, —
я отмахнулась и прошла в смежные покои, через которые вышла в коридор. Два шага
и я уже открыла двери в ванную комнату.
От пара резало
измученные слезами глаза. Касана как всегда погорячилась, что вода остыла. Я
сняла сорочку, расправила крылья и вошла в круглую купель, морщась от горячей
воды. А когда привыкла к ее температуре, то с головой погрузилась, задержав
дыхание. Образ смеющегося Тилиона заставил губы расплыться в улыбке. — Как он
мог так поступить? — в голове не укладывалось. Неужели мама права и он просто
воспользовался моей наивностью, наигрался и выкинул из своей жизни, как
ненужную вещь? — Может, что-то случилось? Может…
Вынырнула,
отдышалась и прильнула к бортику каменной купели. — Что могло помешать ему
прийти? — не находила ответа на свой вопрос и это терзало до невыносимости.
Наспех вымылась
и накинула легкий халат на горячее тело. Вышла в коридор, где меня уже ждали
личные прислужницы. Они повели меня в комнату, оборудованную под гардероб. Усадили
у зеркала и принялись наводить красоту, а я пустая оболочка с одним натянутым
нервом, который только тронь, лопнет. Все мысли о нем, вся злость и любовь лишь
о нем…
Вскоре я вышла
из комнаты полностью подготовленная к празднику. На высокой прическе в форме
цветка красовалась остроконечная диадема с зелеными камнями, уши оттягивали
драгоценные серьги, а шею душило тяжелое колье. Платье, цвета эмблемы нашего
лесного клана, из легких почти невесомых материй и прорезями для крыльев. Вот
только они безжизненно висели, переняв на себя всю мою душевную боль.
Попыталась их расправить усилием воли, но не получилось. Плюнула на все,
натянула улыбку и пошла встречать гостей.