Вот на такую
незавидную участь обрек меня любимый! И он знал, что если не придет, то я буду
вынуждена выйти замуж, что равно расставанию. И сейчас я смотрела на себя в
зеркало, щурясь от внеземного сияния платья, и прощалась с Тилионом навсегда. В
эту секунду я дала себе обещание, что больше никогда не поддамся чувствам и
если Ши решила так, то противиться нет смысла. Значит, Асур — моя судьба.
Значит, лишиться крыльев — моя судьба! И гореть я буду в одиночестве, а не
вместе с оборотнем, как он обещал.
С этими мыслями
я вышла из комнаты, неся за собой тяжелый шлейф белого платья от начала и до
конца выбитого кружевом. Еще одна традиция родовитых эльфов. На мне то самое
платье, в котором моя мать выходила замуж за отца. Трогательно и мило. Впору
расплакаться, как сейчас это делала мать, стоя у арки с цветами в главном зале
поместья, но выдавить из себя даже слезинки не смогла. Для меня все, что не
было связано с Тилионом, не вызывало чувств. Удивительно и странно, ведь я все
еще жила. А жива ли?
— В связи с
подписанным договором, сегодня соединяю ваши горящие сердца… — конечно же, меня
никто не спрашивал, хочу я этого или нет. Все подписано и решено. Оставалось
лишь кивать и смотреть на красавца мужа, что улыбался во весь рот и светился
счастьем. Видеть его серую косу волос, что спускалась до груди, теряясь на фоне
стального камзола. — Именем Великой Ши, объявляю вас мужем и женой! — чей-то
незнакомый ребенок вышел из толпы гостей и застыл перед нами с подушкой, на
которой покоился тот самый драгоценный браслет.
Я протянула руку
Асуру и отвела взгляд, чтобы не видеть, как он надевает на меня оковы.
Зажмурилась,
когда холодная вещица коснулась запястья, вздрогнула и прикусила губу, силясь
не расплакаться в панихиде по проданной душе.
— Именем Ши
объявляю вас мужем и женой! — прозвучали приговором слова жреца и подвели черту,
за которую мне теперь нельзя зайти. Будто та самая ненавистная полоса белого
песка между королевством и лесом сегодня снова разделила мою жизнь напополам.
Вот так просто я
и погрузилась в туманность веселого праздника, выцепив из массы гостей лишь
одно лицо… Лицо Адрианы. Она подошла, обняла меня без единого намека на улыбку
и прошептала:
— Не обижай его…
Вот она!
Родственная любовь! Я и сама сейчас, принимая поздравления от брата, едва не
расплакалась, когда он пошутил, что женится на Адри.