Не Сочи, конечно, но земледелие
существует, а животноводство практически процветает. С таким-то
количеством ртов. А надеяться на внешний рынок… Санкции, ребята,
были всегда, вот прижмут вас господа будущие империалисты,
посмотрим, как вы запоете.
Петр был оживлен, весел, охотно
ступал в дискуссии, но что особенно радовало Дмитрия – напрямую с
ним не спорил. Кажется, он сумел простучаться со своей идеей
освоения Прибалтики.
Он ненавязчиво перевел разговор на
название города. Петр, пыхнув трубкой, сразу ограничил тематику,
заявив, что ему понравилось название Карлскруне (Корона Карла). Тот
час же появились аналогичные примеры. Дмитрий поморщился. Зачем
трогать красивое название Санкт-Петербург?
- Нет, все это не так, - категорично
сказал он соратникам (не царю же возражать?), - не лучше ли назвать
в честь небесного покровителя государя – Санкт-Питербурх?
Все замолчали, ожидая реакции царя.
Меньшиков было попытался возражать, но был остановлен жестом Петра.
Тому явно понравилось европеизированное название, да еще связанное
с ним.
- Будь по сему! - решительно объявил
царь, - теперь осталось только завоевать земли под
Санкт-Питербурхом и будем строить парадиз!
Вот в конце одного из таких вечеров
Дмитрий и обратился к царю с просьбишкой: хочу, дескать жениться на
княжне Дарье Хилковой. Сама она согласна, а отец не только
согласен, но и выступил с просьбой. И он положил бумажный лист отца
Даше.
Царь был в хорошем настроении после
нескольких рюмок водки и дружеской беседы, в которой Дмитрий играл
не последнюю роль. По доброму отнесся:
- Я помню, ты говорил. До свадьбы
дошел? Молодец! От меня что требуется?
Что требуется, было понятно – как
сюзерен и командир он должен был дать своему дворянину и офицеру
гвардии разрешение. Это средневековье и поэтому никакой демократии
– все регламентировано – от свадьбы до похорон для всех социальных
слоев. Хоть ты дворянин, хоть крестьянин – проси разрешение. При
чем каждый просил у своего господина.
Петр это прекрасно понимал и под его
вопросом скрывался двойной смысл: а к свадьбе тебе что – ты наш
человек, тебе я могу дать – хоть денег, хоть земли под дом, хоть
крестьян для хозяйство.
Однако Дмитрий отказался:
- Благодарствую, государь, все уже
есть твоей милостью. Если вот только просьбишку князя.