Петр уже видел лист бумаги, но читать
ее не собирался. Одно дело Дмитрий, свой человек, другое дело князь
Хилков, которого он до сих пор недолюбливал и его просьбу читать не
собирался. Так, пусть по коллегиям месячишко-два проползает, а там
посмотрим.
Ну раз Дмитрий просит…
Петр нехотя взял и с каждым словом
его настроение поднималось.
- Ай да князь! Что ты ему сделал, он
не только за тебя единственную дочь отдает, да еще в свою семью
включает?
- Да вот так как-то, - пробормотал.
Дмитрий. Рассказывать подробности личной, практически интимной
жизни он не собирался даже царю.
Впрочем, Петр и не собирался. Родство
с княжеской семьей и получение от нее (или через нее?) княжеского
титула его откровенно порадовало.
Ближний кружок самых близких царю
людей был простонароден или, как Дмитрий, входил в число мелких
дворян. Вообще-то Петру это было, кто его люди, с низов или верхов,
но иногда задевало. «Породистые» люди, цвет и честь страны до сих
пор к нему не очень-то стремятся.
И, тем более, он радовался там
счастливчикам, которые всеми правдами и неправдами сумели в
титулованную знать.
Он подписался под обращением князя и
отдал Дмитрию:
- Давай, работай. Конечно я за!
Книга II
Санкт-Петербург
Глава
Прошло несколько лет после его
появления в первой четверти ХVIII века. И если раньше он думал, что
он здесь только транзитом, то потом все больше становилось явно,
что это на долго, в принципе на всю жизнь и надо как-то
пристраиваться. Сначала была депрессия, хотелось повеситься и все
на этом закончить. Потом убедил себя, что и в этом веке можно жить.
Без Интернета, без рока и попсы. Так и жилось. И в общем-то неплохо
жилось, если сравнивать с львиной частью народа.
Как бы само собой получалось, что
поручик лейб-гвардии Преображенского полка Кистенев Дмитрий (звание
он получил на рождество 1701 года от царя за успешную деятельность
в совокупности) все чаще занимался снабженческой работой,
сохранением техники и одежды. Казенные деньги к его рукам не липли,
практика коммерческой деятельности ХХI века оказалась очень
востребована в XVIII. И если его соратники больше опирались на
административные меры (ругань, угрозы, мордобитие), то Дмитрий в
основном договаривался. И с большим эффектом, разумеется. Поэтому,
если Петру нужно было срочно нечто осязаемое, материальное и, как
всегда, быстро и качественно, то он посылал туда Дмитрия.