Признаки беременности полностью проявились к концу практики. Инна восприняла этот факт без особой паники, равно как и без радости. К перспективе иметь собственного ребенка она относилась резко отрицательно. Она просто знала: этого не должно быть. Пока. А потому она приняла единственно верное (по ее размышлению) решение: аборт. А поскольку не собиралась никому раскрывать свою тайну, которая касалась только ее, то она решила сделать несложную (как ей казалось) операцию самостоятельно и – в гордом одиночестве.
В этот день Инна, как и положено, осталась после ухода врачей, медсестер и принялась за привычную уборку. Затем, убедившись в том, что кроме дежурной медсестры никого не осталось, она заперлась в абортарии, плотно задернула шторы, приготовила инструменты и взобралась на кресло. Она много раз видела, как это делала врач-гинеколог, а потому запомнила каждое ее движение, каждую последовательность ее действий.
Первое. Расставить ноги, а точнее, подвесить их на две нелепые рогатины по краям кресла и привязать их к ним бинтами (чтобы не дергались). Наркоз, естественно, противопоказан, так как разум должен быть ясным. Боль? Да она родилась с этой вечной болью. Состояние боли – это самое обычное (нормальное) ее состояние. Так что, анестезия напрочь отменяется. Анестезия – для маменькиных дочек, а Инна… Инна…
Да, во-вторых, надо точно отобрать и держать в руках необходимые инструменты. Инна уверена, что от боли или от вида крови она не потеряет сознание, но все же, чтобы не терять лишнее время.
Ну, вот и можно начинать. Ведь значения никакого не имеет, от кого она беременна. Это такое противное состояние… Это уже во второй раз в ее жизни, а потому она точно знает: от кого бы то ни было, рожать ребенка она не будет. Пока.
Ну, вот и ввела гинекологическое зеркало во влагалище. Ничего страшного. А, может, его не надо было вводить? Ведь смотреть-то ТУДА все равно некому. Ну, да ладно, ввела, так ввела. По крайней мере, это совсем не больно, а, значит, не помешает. Да, точно, не помешает, а наоборот, – потому как проход к матке освобождает. Да, а дальше надо протыкать. Чем? и что?..
Инна почувствовала какое-то жжение в глазах и поняла, что вытаращенные в потолок глаза ее так и норовят выползти из орбит. «Боже, я же еще ничего не сделала, неужели я боюсь?! Надо просто проткнуть