Диммор, выросший в Школе, такого, конечно, не знал, но кое-какие смутные слухи о том, что подземелье пропахло наркотиками и мертвечиной, долетали и до его ушей. Слыхал он и ужасные истории о мутакрысах – хищных, размером с небольшую собаку, тварях, которые охотились даже на людей.
– Стой! – Жук, который шёл первым, предостерегающе поднял руку. Впереди что-то подозрительно шуршало; поняв, что это не могут быть друзья, он решил проявить благоразумие и не поднимать тревогу. Присмотревшись, он увидел силуэты нескольких существ, видневшихся в десятке-другом шагов. Они явно обгладывали что-то, подозрительно похожее на человеческое тело.
– Узнаёшь? – прошептал Кавониус своим надтреснутым голосом.
– Нет, слишком темно. Думаю, это Трег, он как раз собирался выйти.
Одна из мутакрыс обернулась в их сторону. Диммор никогда их не видел раньше, но более всего он был поражён даже не размерами крысы, а взглядом её жёлтых глаз – неожиданно разумным, будто парализующим каждого, кто осмелится в них посмотреть. Мутакрыса пронзительно заверещала, оповещая своих сородичей. Теперь уже вся стая, не менее дюжины особей, повернулась к ним. Обмен трелями и рычанием свидетельствовал о том, что мутакрысы вступили в оживлённый спор.
– Решают, кто пойдёт в первом эшелоне, – мрачно пошутил Кавониус, вынимая нож.
– Их вывели специально для того, чтоб они охотились на нас – мне это один полицейский рассказывал.
– Я тоже это слышал, – Кавониус пренебрежительно сплюнул. – А потом оказалось, что эти твари грызут кабеля и нападают на мастеров. Было принято постановление – секретное, конечно, – в котором рекомендовалось способствовать переселению Иррегуляров в канализацию, так как они могут способствовать снижению популяции чудовищных мутантов.
Диммор посмотрел на злобных, как дьявол, существ, казавшихся порождением ночного кошмара: те, почти полностью скрытые водой, приближались к ним, тихо рыча и пища что-то на своём языке.
– Слышал я эту сказку, – Кавониус сделал выпад в сторону тени, приблизившейся почти вплотную и внезапно атаковавшей его с резким визгом. Только приблизившееся почти вплотную стальное лезвие принудило её отскочить. Остальные твари заметались; одна, а вслед за ней и другая, неожиданно нырнули под воду.
Кавониус выругался и сплюнул, вернувшись к прерванному разговору: