– Но вы ведь вчера говорили, что мне не стоит беспокоиться, так как Наташа любит только меня?!
– Это не я, а ублюдок сказал, – поправил меня Володя, а потом его осенило что-то, и он добавил. – Вспомни, ведь Наташа не постеснялась при тебе назвать его симпатичным. Постой, какой там симпатичный! Она назвала его красивым! Брат, она даже не испугалась тебя! При тебе твоя девушка имела дерзость…
– А-а, вы подслушивали, нечестивцы.
– Мы стояли, ждали тебя и слышали все. Наташа говорила очень громко. А дверь аудитории была открыта.
– Но тогда ты, бесспорно, слышал и то, что она сказала, что ей плевать на его красоту и что она просто считает его хорошим человеком.
– Вот с этого все и начинается: сперва «хороший человек», потом «единственный такой человек», затем «единственный мой любимый человек», а под конец – «мой любимый муж, отец детей моих». Брат, никогда не доверяй женщинам!
Обе жрицы любви неприязненно посмотрели на Володю и переглянулись между собой.
– Слушай, ты мне друг или враг? – раздраженно выпалил я. – Такое впечатление, что тебе доставляет удовольствие причинять мне боль.
– Я, конечно, могу лицемерить и заливать, что Наташа стопроцентно предана тебе и все такое. Но факт остается фактом: Наташа неравнодушна к Азату.
– Ты хочешь сказать, она меня не любит и все это время морочила мне мозги?
– Брат, я этого не говорю. Я говорю, что этот Азат представляет опасность. Наташа может разлюбить тебя. Она чувствует к новичку симпатию. Будь жестче с ними обоими.
– Вот именно – симпатия! Да, простая, человеческая симпатия – вот что она испытывает к нему, не более того!
– Симпатия превращается в любовь, – настаивал Володя.
– И что ты предлагаешь? – спросил я.
– Я просто хочу предупредить тебя. Приглядывай за Наташкой. Прояви к ней строгость.
– И все, что ли?
– Ну, еще, поговори с Азатом. Поговори по-мужски! Пускай знает, что в университете – твоем университете, между прочим – он особо хвост не распускает. Ты видел, как он ходит?
– Да, – коротко ответил я.
– Такое впечатление, что он король студентов. Е-мое, Кир, в университете лишь один-единственный король – и это ты!
– Но он мне ничего плохого не сделал!
– Он уже сделал плохое: перевелся в наш вуз, в твой вуз, где небожитель – ты и только ты! Послушай, брат, тут что-то слишком подозрительно. Зачем он перевелся? Да еще строит из себя крутого. И походка у него какая-то наглая, высокомерная.