- Не огорчайтесь, Петр, - подмигнул я
логисту. – Судя по количеству зараженных на улице, выбираться из
здания нам придется в лучшем случае через неделю, так что шанс
показать ваше мастерство еще представится.
- Как скажете, - меланхолично пожал
плечами Петр Семенович, если надо пострелять, вы теперь знаете к
кому обратиться.
- Решено, - кивнул я. – Сегодня
вечером идем мы с Алексеем и Марк, а вы на связи. Кстати о ней,
грешной. Марк, у вас же рации имеются?
- Куда без них, - кивнул охранник. –
Одна станция на посту, стационарный блок, да переносной
кенвуд.
- Отлично, - потер я руками. – Вы,
Петр, будете находиться около станции, поставим её в коридоре около
двери на лестницу, пост там своеобразный организуем.
Все загомонили, воодушевленные
предстоящим действом. В конце концов, хоть какое то разнообразие,
и даже предполагаемые проблемы при спуске никого не смутили.
Вот ведь человек, какой объект интересный. Вроде бы и живет
спокойно, никому не мешает и не отсвечивает, а закрой его в четырех
стенах и нате вам, подавайте ему активное действие. Взглянув на
свою маленькую команду, я улыбнулся. – Не пропадем, - промелькнуло
у меня в мозгу. – Если настрой на позитив в окружающей мерзости не
растеряем по дороге, но, судя по моральному духу людей, случится
это весьма не скоро.
Как же я ошибался в тот момент. Если
бы я мог заглянуть в голову всех своих товарищей, понять, о чем они
думают, чем живут и о чем мечтают, но, к сожалению, это физически
невозможно, так что и винить себя в последствии я не
стал.
Первый сюрприз преподнес логист,
когда я вечером постучал в закрытую дверь его кабинета. Дверь была
заперта на засов с той стороны, что по нашим меркам, меркам людей
остававшихся в закрытом пространстве уже больше половины недели,
было, по меньшей мере, странно. В последнее время все старались,
как-то мелькать друг у друга на глазах, избегая мертвых зон и
засовов. Большинство дверей в офисе были распахнуты настежь,
некоторые окна намеренно открыли, чтобы впустить в
раскалившееся от солнца за день здание хоть немного свежего
воздуха, так что из стандартного офиса-помещения получалась
своеобразная студия, где каждый мог увидеть каждого. Единственным
исключением, пожалуй, был туалет, ибо свои нужды мы по-прежнему
предпочитали справлять в одиночестве, особо не афишируя своих
действий.