Шесть часов прошли в томительном ожидании. Федор Болдин появился, когда начался закат. Он пришел пешком. Это был старший из двух братьев. Дадоев насторожился. Где же сейчас находился младший, Алексей Болдин? Силовик решил выждать. Еще один сюрприз – новенькое «Шевроле» синего цвета. Джим Отис, не подозревая, что за ним наблюдают, вышел из машины и скрылся в доме. Пора. Аслан Дадоев включил зажигание и выехал из своего укрытия…
Сейчас он благодарил провидение за то, что с Федором Болдиным не прикончил и Джима Отиса – отца избранника.
– Покажи его, Аслан.
Сухие губы наставника прикоснулись к его губам. «Дышит ли он? – подумал Дадоев. – Чувствует ли?» Его гениталии предательски напряглись. Голоса. Те самые, что преследовали его в кукурузном поле. Они нашли его здесь… И не только его.
Джим Отис. Голоса сделали их одним целым, используя опутавшую мир нейронную сеть. Позволили увидеть двумя парами глаз то, что случилось в доме Харченко, а затем потребовали плату. Джим подошел к окну. Свобода. До нее был всего шаг. Свежий ветер. Он протягивал к нему незримые руки, сжимал его плечи и вытаскивал в открытое окно. Пленительная пустота. Она обещала так много!
– Нет!
Джим собрал все силы, что в нем были, и ударил в эту пустоту. Кулак, описав дугу, уперся во что-то холодное. Всю руку до локтя обожгла острая боль. Черная гладь стекла колыхнулась, словно Джим ударил по бесформенному желе. Тишину прорезал оглушительный звон.
Тысячи стеклянных осколков, рожденные материализовавшейся иллюзией, созданной нейронными сетями, окатили собравшихся в старом подвале людей. Потусторонние голоса ворвались в сознание, принося безумие. Наночипы сбоили, заставляя кишечники опорожняться. Из ушей текла кровь. Некоторые, рыдая, бились в оргазмах… Все кроме Аслана Дадоева. Его плата была иной – левая рука разбита, из глубоких порезов течет кровь, но это не его раны. Джим. Голоса смеялись. Кровь. Она была такой настоящей. Соленой, с металлическим привкусом. Она текла из его руки здесь, и она текла из руки Джима там. Здесь и там. Одна судьба на двоих, объединенная нейронной сетью. Таковой была плата.
Рвотные массы поднялись по пищеводу и заполнили рот.
То, что однажды началось, не сможет остановиться. У каждой дороги есть начало, конец и сама дорога, которую обязательно нужно пройти, чтобы добраться до конца.