Вторая хижина, третья. Четвертая
выглядит небоскребом рядом с соседями: два этажа, примитивные
лестницы по бокам и рисованные хари на стенах. Местный аттракцион,
что ли? «Комната страха» в комплекте с театром уродов?
Заглянул и вздрогнул.
Не театр и даже не цирк — капище!
Жутковатые идолы, очаг по центру, чьи-то длинные кости в золе, еще
всякое... не рассмотришь так сразу. Взгляд моментально цепляется за
фигуру, подвешенную между двумя истуканами.
За человека без ног.
Глава 3
Он меня тоже увидел — или услышал,
скорее. Глаза закрыты, косматая борода свисает до пояса, культи
ниже колен. Желудок крутнулся внутри меня, но наружу ничего не
хлынуло — пусто, с самого утра!
— Кто... снова, да... пшли вон,
поганцы, — пробурчал человек невнятно. — Грязное дикарьё, свиньи,
имел я вас... ты кто?
Последние два слова я разобрал не
сразу. Ошалел от картины. Не сразу понял, что обращается человек
уже конкретно ко мне.
— Саня, — ответил глупо, зато
искренне. — А вы... ты тоже наш, русский?
— Что?! — человек вскинул голову,
белки глаз блеснули на грязном лице. — Кем ты меня назвал?! Значит,
они работают на вас, так и думал, свиньи проклятые! Всё дерьмо по
всему миру — на вас...
— Не знаю, о чем вы говорите,
уважаемый, но догадываюсь, что приняли за кого-то другого, — речь
моя от стресса, полилась рекой, не заткнешь. — На меня здесь никто
не работает, к сожалению, а если вы имеете в виду этих
дикарей...
— Коммунист?
— Что? — повторил я за незнакомцем,
река на пару секунд иссякла, и слова закончились. Молча лупал
глазами, а подвешенный разглядывал меня тяжело, не мигая, будто
целился.
— Ты русский, а значит — комми, не
отпирайся, — просипел он, наконец. — Рузвельт решил, что с вами
можно дружить, но с волком нельзя... он всегда вцепится в глотку.
Ваш дядюшка Джо... похитрее лисицы Черчилля, куда уж этим
ослам-демократам...
— Не понимаю вас, — ответил я
стопроцентно искренне. — Я беспартийный, если это важно, никогда
коммунистом не был, а по-русски вы ведь тоже нормально говорите! В
чем проблема?!
Показалось, что безногий закашлял,
продолжил шепотом, хоть и громким:
— Кхе, кхе, кх-хе!.. По-русски,
кх-х-х... недавно здесь, потому такой гладкий?! Ноги на месте,
шрамов не вижу!
— И не надо их видеть! Что, вообще,
смешного сказал?!
— Тиш-ше! Если услышат... подойди,
не укушу. Шепотом говори!