– Несколько часов назад
разведка доложила о задержании одного из кораблей в зоне
ответственности Ваеты. Предположительно – дрогийский. Идет
расследование.
По залу прокатились негодующие
возгласы и тихие перешептывания. Не дожидаясь пока кто-то из
делегатов начнет задавать вопросы, менее удобные, нежели первый,
Корвуаль продолжила:
– Я не буду делать
спешных выводов, – сказала она, сменив тон. Теперь в голосе
слышалась просьба и даже излишняя мягкость. – Стоит во всем
разобраться, прежде чем составлять ноту. Но Владычица и народ Ваеты
обеспокоены. Посему взываю к мудрости советников и прошу сделать
правильный выбор на голосовании. Выступление окончено.
По залу снова прокатился гул,
который стих, как только Марх проплыл к своей трибуне.
– Ввиду сказанного
добавляю к вариантам голосования пункт: «перенос решения на
следующее заседание», – Марх заклацал полупрозрачной рукой,
напоминающей щупальце, по панели и внес изменения. –
Голосование по первому вопросу объявлено открытым. Начинаю
отсчет.
На интерактивном дисплее цифры
неумолимо приближали момент истины. Сердце Корвуаль замирало в
надежде на удачу, но лицо все так же оставалось
спокойным.
Отсчет окончен. Марх объявил
результат:
– Проголосовали: вопрос о
снятии санкций с Дрогийской империи перенести на следующее
заседание до выяснения обстоятельств. Решение принято.
Из груди Корвуаль вырвался
вздох облегчения. Прием сработал, но это далеко не победа.
Благодаря лжи она всего лишь оттянула неизбежное и получила время
для заключения спасительных союзов.
***
Название планеты
не определено, координаты не определены
При входе в атмосферу челнок
швыряло, будто опавший лист в ураган. Приборная панель хаотично
мигала, динамики надрывались сигналом тревоги. Лисе хотелось
заткнуть уши, закрыть глаза и впасть в беспамятство, но она
продолжала сосредоточенно следить за дисплеем.
Попытка перевести управление в
ручной режим провалилась, консоль по-прежнему не реагировала.
Теперь посадка останется на совести автопилота.
За стеклом непроглядная
чернота – челнок занесло на темную сторону неизвестной
планеты. Где-то вдали сверкала ослепительно огненная дуга
горизонта, и Лиса искренне жалела, что не видит солнца.
В кокпите задрожали стены,
задребезжал иллюминатор. Она вцепилась в поручни кресла и
зажмурилась. Челнок дернуло. Толчок буквально вырвал из кресла,
ремни впились в грудь, и она закричала от боли. Спину словно
пронзило раскаленным штырем. Скрежет металла бил по ушам,
постепенно превращаясь в жуткий свист.