Его комнату – они вдвоем с другом снимали квартиру с первого курса. Ничего особенного, скромнее некуда. Кровать не двойная даже, они с Ксюшей и помещаются, только если сплестись телами… Да только так им не до сна обычно… Зимой холодно, летом жарко, ванная совсем не для нее… Кафель старый, обвалился местами, даже тумбочки нет, чтобы она могла свое белье кружевное не на пол бросить, а пристроить куда-то… То самое белье, вероятно, стоило, как ремонт незамысловатого санузла, но… у нее деньги были, а вот у него – нет. Ни папы богатого, ни мамы красивой. Сирота. Пробивной. Дерзкий. Шустрый. Бесшабашный. Но сирота. Бродяга, как его друзья звали еще с детдомовским времен за то, что сбегал при первой же возможности…
Она же… Дочка богатых родителей, принцесса, иначе и не назовешь. Тонкая, нежная, хрупкая, такая красивая… Кожа без единого изъяна, по голой спине волосы струятся – густые, темно-каштановые, профиль… Ваня каждый раз, как смотрел на нее, влюблялся. Гордячка, полна амбиций, умница… Ею хвастался отец. О ней мечтали десятки. Она досталась ему.
– А кто ты? – Ваня следом за ней встал, подошел, не стесняясь наготы, поймал новый мятежный взгляд, одной рукой подбородок поддел, голову запрокидывая, другой ту самую простыню выдрал буквально, она к ногам упала, теперь уже ее тело оголяя. Идеальное. Черт… – Ты принцесса, Ксень. Моя принцесса.
Она отвернуться попыталась, он не дал, губами в губы впился, спиной к шкафу прижал… Такому же, как все в комнате – старому, скрипучему, шершавому… Рывком приподнял… Она могла дальше сопротивляться, без сомнений, но…
Оплелась ногами, руками за шею ухватилась, послушно грудь подставила, позволяя языком ласкать, как ей нравится, как ему хочется…
Дыхание учащалось у обоих, Ксюша голову запрокинула, глаза закрыла, сглотнула…
– Я просто твоя, Вань… Не зови принцессой… – шепнула, он услышал, замер, дождался, пока почти трезвый взгляд на него устремит…
– Принцесса. Точка.
Во взгляде снова возмущение… Но ненадолго. Ведь его губы на груди опять, руки на талии, женское тело навстречу подается, и он прекрасно понимает, чего оно хочет. Дает, как может.
Сначала спиной в тот самый шкаф вбивая, потом позволяя стоны в подушке топить, следом – в его губы… И так взлетают. Вдвоем. Всегда вдвоем.
Бродяга и его принцесса…