– Скаро, кончай трепаться, Казанова хренов! – Борис Николаевич
был явно не в духе и хотел на ком-то сорвать злость. – Твоя вахта
через двадцать минут. Вали на свой пост.
– Я успеваю, босс, – произнес
молдаванин.
Боцман в ответ разразился
многоэтажной матерной тирадой, из которой было ясно – если Скаро
опять опоздает хоть на минуту, капитан из его башки сделает
украшение для носа корабля.
– Борис, а что означает – «твой
кролик»? – спросил Кнут на инглише, наливая себе пиво. – Ни у кого
здесь сроду не было никаких кроликов.
– What?
– Ну, ты постоянно говоришь: «Your
bunny! Your bunny!».
– А-а-а. Это непереводимая игра слов,
Кнут. Вам, иностранцам, не понять.
Конечно, боцман мог гораздо заковыристей загнуть. Но покойного
Богодула из Питера никто не обошел бы.
– Алекзандер! – Кнут, словно отец родной, напомнил Младшему,
когда Скаро ушёл, – Вали лучше спат. Утром тебя ждайт рыба. Много
рыба.
За эти недели Данилов не только познакомился с интересными
людьми, увидел чужие края, но и узнал много нового.
Он освоился на корабле и уже не путал нос с кормой, а ют с
баком.
Однажды ему довелось побывать даже в машинном отделении, когда
там затеяли грандиозный санитарный аврал. Саше доверили таскать
тяжести – вынести какие-то прогоревшие решетки и множество железяк
непонятного назначения. Главный двигатель показался ему адской
машиной, громыхающей, огромной и опасной. Сашу к нему и не
подпустили, но даже издалека он увидел, как сложно там всё устроено
и какими маленькими выглядят рядом с этой махиной обслуживающие её
мотористы.
В «кочегарке» было жарко, как в преисподней, и работники были
черные как дьяволы. И такие же злые.
Кого попало сюда не ставили, потому что ошибка могла стоить
дорого. Кочегары получали удвоенный, а мастер – утроенный паек.
Закидывание угля в топку, судя по обрывочным рассказам, это особое
искусство, а не просто «бери больше, кидай дальше». Да и чистка
колосников тоже.
Конвейер для подачи угля имелся, но настолько капризный, что
полагаться на него было нельзя. Неделю работал, неделю стоял, а
уголь нужно подкидывать постоянно и равномерно. Опытные кочегары
могли печь обслужить с закрытыми глазами. И заменить собой любую
автоматику. Таких ценных кадров судовладельцы искали, переманивали,
а иногда и насильно уводили с других кораблей, ставя перед выбором
– или работа за плату или кандалы. Хотя Ярл такое не
практиковал.