Они миновали остров, а праздник там продолжался. Высоко
возносилось священное пламя. В бинокль видны были пляшущие фигуры,
среди них много мелких.
«И почему их погаными называют? Лучше уж такая жизнь, чем
вымирание. Как будто у других народов в древности не было
человеческих жертвоприношений…».
*****
Тянулись дни, мелькали недели. Саша уже чувствовал себя
просоленным морским волком. Он увидел больше, чем за некоторые годы
из прежней жизни.
Разучил много новых слов на английском и немного на норвежском,
хотя вполне достаточно, чтобы общаться и с «норгами» и другими из
этой солянки. Но в основном его компанией были русскоязычные. Та
компашка, которая образовалась вокруг Скаро, к которой иногда
примыкал и сам боцман. Они были достаточно сплоченными, хоть из
разных стран и территорий, а половина вообще представляла собой
гремучую смесь национальностей.
«Русская вселенная», – называл это Борис. У него была такая
книжка. Она начиналась как рассказ о том, что современное
человечество зародилось на восточно-европейских равнинах, а потом
уже, расселившись, постепенно деградировало.
Тем временем Данилов решил пока остаться. Самому себе он
объяснил так: нужно заработать на новое снаряжение. На самом же
деле его просто уболтали, а он, не умея отказать, поддался. А еще
хотелось посмотреть мир, то есть моря, куда они в новых рейсах
должны были пойти. И посчитал, что Академия – или как там её, все
эти таинственные технограды – могут подождать, если уж десятки лет
ждали. Водные пространства и их берега тоже хранят много тайн, и он
надеялся, что выпадет возможности везде побывать.
И если до этого они ловили рыбу, курсируя вдоль берегов
Шведостана и Финки (как называли эти места матросы русской
диаспоры), то скоро должны были забраться дальше на север, до
Норвегии.
Саша надеялся, что поплывут и еще дальше. Ведь изредка бывало,
что, следуя за миграциями рыбных стад, узнавая слухи от других
рыболовов, первоначальные планы меняли, и суда забирались очень
далеко. Да, это был риск. И дело было не только и даже не столько в
разбойниках. На чужих берегах могло не найтись топлива, нужных
запчастей или сухого дока. А еще… там могло быть такое, чего здесь
они вообще не видели. Младший понял, что в головах у людей живут
средневековые страхи перед «аномалиями».