– Это как-то с Америкой связано? – переспросил Младший.
– Нет, блин. Какая еще нахрен?..
– А… вспомнил, – заговорил Скаро, видя, что таймырец не
собирается договаривать. – Мерячение… это когда смотришь на
северное сияние… и вдруг хоп – ты уже застыл и впал в транс. А
потом идешь к проруби топиться. Или соседей рубишь, сжигаешь дом, а
после топишься. Бывает и здесь. Но редко.
– Они обычно не убивают, – пробурчал Шаман. – Обычно
меряченные тихие. Как грибы. Садятся на лавку и сидят.
Пока не усохнут. У женщин чаще. И в стойбище бывает. Лечится.
Больше работать надо.
Младший вспомнил убыров. Но меряченные, как рассказали
ему – разумны. Всё понимают, но собой не управляют в эти моменты. И
это страшнее. Состояние их временное и излечимое. Если поместить
такого обратно в общество, к другим людям – отойдет. Только кто же
будет заморачиваться, если это островные изгои? У всех своих
проблем хватает. Может, поэтому и схлопывались маленькие поселения
севера.
Младший находился на палубе, когда на крупном соседнем острове
Готланд они увидели огонь.
– Это чтоб никто с пути не сбился?
– Нет, это ритуал, – объяснил Скаро. – Виккане. Настоящие
язычники. Кресты поджигают. Богохульники. Вокруг священных деревьев
в звериных шкурах скачут, в масках. Пьют, обжираются, совокупляются
как попало, – Скаро вдруг замолчал и обвел взглядом матросов,
слушающих его рассказ. – Да ну вас к бесу! Чего глаза загорелись?
Щас половина команды к ним убежит. Если бы только это… Еще
жертвоприношения проводят. Дикари. Нехристи.
Скараоско был, по его словам, «добрым католиком». Говорил, что в
детстве его с братом Милошем вылечили и покрестили бродячие монахи
из ордена какого-то нового святого. Имени его он не запомнил, но в
святцах, выпущенных до Войны, такого не было. Фамилия святого
оканчивалась на «–овиц», только это и помнил. С тех пор он веру не
менял. Был верен Святому Престолу, хоть и не знал, где тот теперь.
Однако и к православию относился терпимо («у меня даже друзья
православные были»!). И протестантов нормально воспринимал («когда
они молчат в тряпочку»). А вот язычников не любил: «Слишком уж
легко им, гадам, живется».
Саша вспомнил, что в русских землях западный обряд христианства
обычно называли: «котоличество». Через букву «о». И многие думали,
что это бесовская западная вера в кошек, где на церковных службах
носят их лики – то есть маски, обличия.