Работники и особенно работницы почтамта тоже не обошли антипасху
стороной, присутствия Травина они поначалу стеснялись и прятали
стаканы, но потом одна из сотрудниц, бойкая Риточка, раскраснелась
и потребовала выпить с ней на брудершафт.
– Как так можно, Сергей Олегович, – возмутилась она, когда тот
взял стакан с лимонадом местного завода напитков. – Может, хоть
сегодня?
– Нет, сегодня не получится, – Сергей подмигнул, выпил лимонад,
поцеловал Риту в губы, та с готовностью ответила, потом побежала к
подружкам, они хихикали и пытались на него не смотреть.
Сергей прошёлся по этажам, почти отбился от студенток
педучилища, стайками шнырявших по коридорам, налил себе чаю в
стакан, примерился к бублику с маком. Народу было много, и он
спустился к буфету на первый этаж.
– Товарищ почтмейстер, – директор станции связи Соколов занял
позицию у буфета ещё с полдень. – Вы избегаете! Паапрашу!
– Ты же знаешь, Егор Кузьмич, – Сергей вздохнул, – я крепче
кваса ничего не пью.
– Возражения не принимаются, – главный телефонист попытался
чмокнуть Травина в щеку, но промахнулся, незлобиво махнул рукой и
переключился на знакомого из окрстатуправления.
– Вот ведь черти, набрались изрядно, – послышался голос сзади. –
Куда только влезает.
Травин обернулся – инженер типографии «Псковский набат»
подобрался почти незаметно. Вадим Петрович Леднёв переехал в Псков
из Ленинграда в начале февраля, и жил неподалёку. Инженер, по его
собственным словам, воевал на германском фронте, был отравлен
хлором и комиссован в чине поручика, и изо-всех сил старался
выглядеть видавшим виды отставным офицером. Идеально ровный пробор
чёрных с сединой волос, строгая, с иголочки одежда, едва заметная
хромота, нарочитая скупость и отточенность движений портились
излишней суетливостью и болтливостью. Алкоголь Леднёв не
употреблял, это их с Травиным сблизило.
– Выходной, отчего не выпить рабочему человеку, – пожал Травин
плечами. – Вас-то как сюда занесло, в этот безбожный вертеп?
– Теперь, мой дорогой Сергей Олегович, модно быть атеистом, а
христианином даже вроде как неприлично, к тому же мои подчинённые
здесь, не стану же я их бросать одних, так сказать, на амбразуру
зелёного змия. Да и супружница моя решила развеяться, разогнать
тоску, буквально днями в город вернулась из экспедиции. Вы ведь не
знакомы? Дарья Павловна, душа моя, позволь познакомить тебя с
чудесным человеком.