От страха я сделала вертикальную стойку в воде, пулей вылетела наверх и очутилась в лодке. Оказавшись прямо на скамеечке для запасных игроков. И даже протянула руки, чтобы порулить. Но руля, к счастью, у этой лодки не было. А был только мотор. Но он не работал. И слава Богу! Это потом мне Юра так объяснил. И сколько мы ни анализировали, каким образом мне удалось выскочить из воды, рассчитывали мой вес, вес моей мокрой одежды, принимая в расчет отсутствие физической подготовки, нам так и не удалось понять, как я оказалась в лодке.
Но как только это случилось, фотокор начал ориентироваться в пространстве.
Перекинув кофр на сиденье, Юра наполовину из воды деловито попросил:
– Лапочка! Не будешь ли ты так любезна взглянуть, не пострадали ли фотоаппараты?
Открыв застежку кофра, я бросила свой проницательный, в смысле проницать сквозь пластмассу, взгляд на фотоаппараты и уверенно ответила:
– Ну, конечно, не пострадали! – и даже хихикнула для убедительности.
– Работают?
– Ну, конечно, работают!
Вообще-то те дорогие фотоаппараты, которыми пользуются фотокоры нашей редакции, попали в мои руки впервые. Позднее мое вранье пришлось списать все на тот же шок.
– А ты, Юра, там останешься? – обратилась я к фотокору, ватерлиния которого уже начинала скрываться под водой – на дно его тянули намокшие джинсы и туфли.
Не смея мешать нашей светской беседе, которую мы вели будучи один в лодке, а другой в воде, лодочник по-прежнему таращил глаза, судорожно вцепившись руками в весла, как в спасательный круг.
– Нет, конечно! – твердо сказал Юра. – Если аппараты целы и все в порядке… Мы сейчас быстренько все отснимем, а сушиться будем в редакции. Материал идет в номер?
– Да, конечно, он идет в номер! – ответила я, наблюдая, как неуверенно он подкинул себя на край хрупкой посудины и даже повисел на борту.
Я так думаю, что он раздумывал, не проще ли ему утопиться, чем возвращаться в редакцию без отснятого материала, да еще и без крутого фотоаппарата. Наконец, Юра тяжело перевалился через борт и плюхнулся на дно. Тут и лодочник очень кстати пришел в себя и взялся за весла. Он греб с отчаянием приговоренного к смерти.
– Ты куда гребешь? – вдруг очнулся Юра.
Мы как раз выходили на простор Клязьминского водохранилища.
– К-к-к пристани! – ответил парнишка, стуча зубами.