Бережков ответил ему, что это
невозможно, так как послу поручено передать заявление лично
министру, и попросил Вермана дать знать об этом Риббентропу…
- Дело, по которому мы добивались
встречи с министром, товарищ Козырев, никак нельзя было доверить
второстепенным чиновникам, - пояснил мне Бережков, видимо забыв,
что я и сам всё это хорошо знаю…
Ведь речь шла о заявлении, в котором
от германского правительства требовались объяснения в связи с
концентрацией германских войск вдоль границ Советского Союза.
Из Москвы… пока была связь… в течении
дня 21 июня несколько раз звонили по телефону. Посла торопили с
выполнением поручения.
Но сколько Бережков и другие… в том
числе и я… ни обращались в министерство иностранных дел Германии,
ответ был все тот же: Риббентропа нет, и когда он будет,
неизвестно. Он вне пределов досягаемости, и ему, дескать, даже не
могли сообщить о нашем обращении.
Когда Бережков в очередной раз уже
вечером позвонил в министерство иностранных дел, взявший трубку
чиновник вежливо произнес стереотипную фразу: - Мне по-прежнему не
удалось связаться с господином рейхсминистром. Но я помню о вашем
обращении и принимаю меры…
На замечание Бережкова, что ему
придется по-прежнему его беспокоить, поскольку речь идет о
неотложном деле, его собеседник любезно ответил, что это нисколько
того не утруждает, так как он будет дежурить в министерстве до
утра.
Вновь и вновь звонил Бережков на
Вильгельмштрассе, но безрезультатно… Внезапно в 3 часа ночи, или в
5 часов утра по московскому времени уже в воскресенье 22 июня,
раздался телефонный звонок.
Какой-то незнакомый грубый голос
сообщил ему, что рейхсминистр Иоахим фон Риббентроп ждет советских
представителей в своем кабинете в министерстве иностранных дел на
Вильгельмштрассе.
- Уже от этого лающего чужого голоса,
от чрезвычайно официальной фразеологии повеяло чем-то зловещим, -
признался мне взволновано Бережков.
Но, отвечая тому, Бережков сделал
вид, что речь идет о встрече с министром, которой советское
посольство добивалось.
На что голос на другом конце провода
сказал Бережкову: - Мне ничего не известно о вашем обращении… мне
поручено лишь передать, что рейхсминистр Риббентроп просит, чтобы
советские представители прибыли к нему немедленно.
- Личный автомобиль рейхсминистра уже
находится у подъезда советского посольства. Министр надеется, что
советские представители прибудут незамедлительно…, - добавил грубо
немец…