– Не волнуйтесь! – уверил Лиргерт. – Разрешением обеспечу! Подходите к лаборатории в три, в половину четвёртого. Одним словом, когда получится!
Примерно в это же время Лаарт, проголодавшийся, решил прогуляться до «Якоря», и тоже узрел – случайно, в стандартном журнальном стенде, газету с двумя портретами – собственным – ненавистным ему – примерно трёхлетней давности, и портретом прекрасной девушки – юной, темноволосой, с сияющими глазами и угольными ресницами. Прошептав: «Святые Создатели…» – он быстро купил две копии и долгое время рассматривал фотографию альтернативщицы, а затем, поднабравшись смелости, ознакомился с текстом под снимками – на деле не содержащим чего-то компрометирующего, а, напротив, весьма хвалебным – и в адрес его отделения, и его самого непосредственного. Прочитав, он сказал: «Проклятье! Чёртов Кридарт! Скрыл, получается!» – вытащил деквиантер и как только Лэнар ответил, резко спросил:
– Ты выяснил?!
– Да! – сказал Кридарт. – Выяснил! В понедельник на консультацию к вам должны прийти из Коаскиерса! То есть вас придут консультировать…
– Кто? – спросил Трартесверн. – Не Верона Блэкуотер, случаем?
– Да, – выдавил Лэнар, – вроде бы…
– Ну вот что, – сказал Трартесверн, – я тут пока пообедаю, а ты, к моему появлению, подготовься к отчёту по розыску. Какому, ты знаешь, я думаю. Мне нужно знать все подробности…
Кеата, супруга Лаарта, пребывавшая в санатории, решила позавтракать в номере, а не ходить в столовую. К девяти тридцати, после завтрака, она отвела Ладару в специальную детскую студию – на уроки по рисованию, и час провела на источниках, за водными процедурами, после чего направилась на консультацию к доктору, и поскольку пришла чуть раньше, то села в кресло у столика, в приёмной для ожидающих, и только тогда заметила газету с портретом Лаарта. Похолодев от ужаса и зачитав информацию, она какое-то время смотрела, в глубокой задумчивости, то на лицо Вероны, казавшееся искусственным – в своей красоте – немыслимой, то на лицо супруга – холодное и безучастное, и когда медсестра позвала её, сказала себе: «Я знаю… Лаарта с ней что-то связывает…»
* * *
Лаарт, дойдя до «Якоря», заказал «Шардоне» – бутылку, лёгкий салат и рыбу – судака под сметанным соусом. Затем он достал деквиантер, активировал файл на Верону, изучил его досконально, приходя в уме к тому выводу, что при её способностях – более чем выдающихся, и капиталах в банке, совершенно неудивительно, что для поисков было задействовано всё первое подразделение, после чего подумал: «Дело не в этом, естественно. Дело в том, по какой причине она находилась в бегстве и, если она сбежала, то почему не в Ирландию? Или дело в деньгах? Сомнительно. Согласно банковской сводке, финансовых операций, связанных с её счётом, пока не производилось. Бриллианты её не волнуют. Она бы их просто оставила, безо всякого сожаления. Здесь замешано что-то личное… Ну да ладно, гадать не будем. Посмотрим, что скажет Кридарт. Хотя интересно, конечно, исходя из его реакции. Я ведь спросил наудачу и угадал, получается. Она придёт в понедельник. Я что, ей вчера пожаловался?! Поговорить бы с ней как-нибудь. Но в Коаскиерс ехать не хочется… там Таффаорд, и Акройд, и Эртебран тем более…» – размышляя в подобном роде, Лаарт, скорей механически, посмотрел на звонки – входящие, в посуточном списке вызовов, и, увидев, что им был принят звонок с неизвестной линии, произнёс: «Любопытно. Послушаем…»