Ирония, грусть и ностальгия. Двадцать шесть рассказов и одна повесть - страница 36

…Как же не хотелось отсюда уходить! Столько звёзд одновременно Лёха видел лишь однажды в жизни – в Африке. Тогда он, засмотревшись на причудливые звёздные узоры, проворонил команду на постановку буя, и судну пришлось делать второй заход на косяк сардинеллы, а Лёха узнал про себя много нового от Кэпа – на потеху всей палубной команде!

…Уже немолодой, заработавший на своём морском веку немало всяческих болячек и не наживший почти ничего материального Лёха никак не может расстаться со своим Морем. Оно приходит к нему во снах, будоража его память воспоминаниями о многих простых и хороших людях, с которыми столкнула его морская судьба. Он часто вспоминает мудрые слова всезнающего Петровича.

– Море, оно только с берега хорошо и красиво смотрится, когда на пляже сидишь! – говорил их мудрый Гуру, переводя дух после очередного рабочего дня. – А вот работать там сможет далеко не каждый…

Приезжая в свой родной портовый город, Лёха при первой возможности идёт на берег. Он идёт на свидание с любимым морским воздухом, которого ему сейчас так не хватает. На свидание со своим Морем. На свидание со своей безалаберной, но прекрасной молодостью…

Сейчас Лёха, с противной старческой дотошностью, заставляет близких тщательно убирать за собой весь мусор, остающийся после отдыха на пляже. Скорее всего, тем самым, он пытается отдать долги своему Морю за тот вред, который ему пришлось вольно или невольно причинить за время своей работы на флоте.

Ведь это Море. Его Друг, которого никогда нельзя давать в обиду…

*Мотыль- моторист (жаргон).

Тяжёлые свинцовые тучи настолько низко нависли над бушующим морем, что казалось: ещё чуть-чуть и линия горизонта будет полностью скрыта под этим мрачным, всепоглощающим покрывалом. Огромные, высотой в несколько метров, черные от ярости волны, беспощадной лавиной налетали с левого борта, стараясь смять, опрокинуть и полностью уничтожить небольшой «ярусник», который упорно пробивался через этот неумолимый водяной вал, держа курс на спасительную бухту.

Несколько часов назад, экипаж добытчика, спешно выбрав на борт остававшиеся в воде «порядки»*, попытался укрыться от надвигавшегося на них, страшного шторма.

Убежать не удалось, и теперь лёгкое, совсем не предназначенное для работы в суровом Охотском море, судно проходило внеплановое испытание на прочность.