– Ну хоть не в тюрьму, – отпарировал он, – как в некоторых странах, не буду указывать пальцем.
– Пальцем указывать неприлично, – напомнил я, – но американцы такого слова не знают?.. Отель ваш?
– Числится за нами, – ответил он, – хотя политику ведет свою. Им главное – прибыль, а за те номера, которые бронируем на всякий случай, приходится все равно платить, живет там кто из наших или нет. То ли дело у вас, никакой коммерции! А кто пикнет, тому пулю в затылок и в канаву.
– Завидовать нехорошо, – сказал я с укором, – может быть, давайте я вас сразу перевербую?
– Надо подумать, – ответил он. – Сперва нужно досконально узнать, какие у вас льготы, премии, доступности…
– Посоветоваться с домашним юристом, – добавил я в тон.
– И психоаналитиком, – согласился он. – Как вы знаете, без совета с ним американец даже в носу не поковыряется.
В коридоре возле двери нашего зала уже стоят, переговариваясь, генералы и пара гражданских. Нас увидели издали, начали заходить в зал, как школьники при виде учителей.
Дуайт слегка замедлил шаг, Сигурдсон так же молча пошел вперед и присоединился к военным.
– У нас не только отель коммерческий, – сказал Дуайт тихонько, – но и весь мир коммерческий. Вас начнут приглашать на различные вечера, встречи, увеселения и всякое-всякое, потому пользуюсь случаем сказать пораньше, что завтра вечером вы приглашены на раут в Бэстхаус.
– Ой, – сказал я опасливо, – я же абсолютно не раутный человек!
– Положение обязывает, – ответил он. – Раз уж вы покинули лабораторию, то придется жить по таким прекрасно безобразным нормам современного общества.
– А без этого…
Он вздохнул, развел руками.
– Надо, мистер Лавроноф, надо.
Мы вдвинулись в зал, кое-кто уже сел, остальные оставались на ногах, беседуя. Я ответил с неуверенностью в голосе и мимике, чтобы прямолинейному в бытовых вопросах американцу было понятнее:
– Да не знаю, удобно ли…
Дуайт вздохнул.
– Мир Америки уже стар, доктор Влад. Даже когда рушится, традиции все равно блюдутся. Завтра и послезавтра уик-энд, а в это время даже президент страны играет в гольф и просит его не тревожить.
Сигурдсон, все равно не отходя от нас далеко, повернулся, морщась на такие непатриотические речи, лицо выразило полнейшее неодобрение.
– Вот так, – прорычал он с угрозой, – вся страна рухнет. Мистер Лавроноф это знает. Русские точно нападут именно в ночь перед субботой. И в гороскоп можно не заглядывать.