- Это вопрос?
- Нет. Я вижу, что лучше.
- Чудесно.
Миха замолчал. Во-первых, говорить было тяжело. Во-вторых, сам
этот разговор дурацкий. Нелепый. Её ладони сдавили голову,
заставляя наклониться влево.
И вправо.
Запрокинуть.
Она наклонилась, заглянула в глаза. И собственные её больше не
казались темными. Напротив, выцвели, словно старый лед. И черты
лица будто заострились. И выглядела она на редкость уставшей.
Наконец, его отпустили.
Отступили.
Скрипнула дверь, пропуская людей с ведрами. За ними внесли
огромную бадью, которую поставили меж двух жаровен. Миара, подойдя
к ним, снова сыпанула трав.
- Добить собираешься? – как ни странно, боль в горле отступила,
да и в целом слабость, хоть и осталась, но уже не была настолько
оглушающей. Во всяком случае, сидел Миха сам.
И встать, наверное, мог бы.
- Хотела бы, - Миара наблюдала, как в бадью лилась вода, ведро
за ведром. Над водой поднимался пар, мешаясь с дымом. И запахло
баней.
От запаха этого стало слегка не по себе.
Память.
Теперь она к Михе вернулась, пусть обрывками, мятая, но он был
уверен, что рано или поздно, но разберется.
- Госпожа? – в комнате появилась женщина в темном платье.
Миха видел её.
Точно. Она приносила клятву мальчишке. И имя называла. Но для
имени в больной Михиной голове места уже не осталась.
- Его надо вымыть. И переодеть. Кровать переслать. Матрас сжечь.
Остальное тоже.
Спорить не посмели.
Миху подняли.
Раздели.
Сунули в воду, которая оказалась даже очень горячей. Миха и не
заорал то исключительно из упрямства, и еще потому как треклятая
магичка, оставшаяся в этой темной душной комнате наверняка ждала
крика. А он зубы сцепил. Так и сидел, сгорбившись, кое-как
вместившись в бадью, которая на проверку оказалась не такой и
большой. Позволял себя натирать бурой жижей, тереть, смывать, снова
натирать.
Миара молчала.
Слуги тоже молчали, но работали споро, выказывая немалую
сноровку.
И только когда Миху вытащили из бадьи, завернули в огромную то
ли уже простыню, то ли еще полотенце, Миара нарушила тишину.
- Бульон. Кашу. Пусть принесут. Вина тебе пока нельзя. Мяса
тоже. Есть нужно понемногу, небольшими порциями.
- Разберусь.
Одевали Миху тоже слуги. Они же убрали бадью, вместе с водой. И
пол вытерли.
- Окна открой.
- Чтобы тебя продуло? – она слегка склонила голову набок.
- Лето.