- А вот Винченцо он убьет. Сперва выпотрошит. Вытащит все, что
он знает. И убьет. Потом же придет сюда. И не оставит в этом замке
живых.
Миара говорила тихо и спокойно. Но вот Миха почему-то
поверил.
- Зачем ему это?
- Затем, что… в мир давно уже не выходили вещи Древних. Не знаю,
был ли мой отец в курсе, или старый барон скрывал. Или они
договорились, что куда вероятнее. Отец был достаточно умен, чтобы
понимать, что не все тайны стоит тревожить. А вот Теон другой. Он
узнает о вещах Древних, что избрали хозяином обычного человека. И
признали право за другим человеком, касаться их. И о самом этом…
другом человеке. Слишком необычном, чтобы не обратить на него
внимания. И о девочке из мешеков, которая умеет возвращать
мертвецов. Видишь, сколько причин сюда заглянуть?
А ведь не врет.
Точно не врет.
И главное, каждое слово в Михиной душе отклик находит. Кто бы ни
был этот самый Теон, он ведь не один. И… и погано.
Очень погано.
- Хорошо, - Миха откинулся на спинку кресла и поглядел на
магичку. А она выдержала его взгляд. – Что ты предлагаешь?
- Женись на мне.
- Ты… - Михе показалось, что он ослышался. – Совсем
долбанулась?
Глава 5
К замку де Варрен до заката добраться не успели. Ирграм помнил
остаток вечера. И то, как шел он за жрецом, пытаясь не отстать,
тяжело переставляя ноги, ибо сила вновь ушла, а он ощутил себя
более человеком, чем когда бы то ни было. И ночью шли.
И спешили.
И в какой-то момент Ирграм просто потерялся в черноте леса. Но
продолжил идти. А потом очнулся, осознав, что лежит на влажных
мхах. Одежда промокла. Пахло пряной лесной подстилкой и еще слабо –
цветами. Над ним клубился туман, и в этом тумане слышались
голоса.
Много голосов.
Вот смех. И смеются над Ирграмом. Он точно знает. Над его
беспомощностью, над его глупостью, над наивностью.
Потом смех сорвался, превращаясь в плач, такой горестный, что
Ирграм сам не выдержал и разрыдался. Он вдруг ощутил себя
ребенком.
И вспомнил.
Многие из того, что полагал похороненным в памяти. А теперь она
выталкивала одну за другой картины. Рынок. Грязь.
Люди.
Собаки.
Кусок лепешки, который он ест быстро, пока не отобрали. Смех.
Камни, что летят в него. Дети жестоки, особенно, когда жестоки
взрослые. А они Ирграма не любят. И мать его.
- Ублюдок, ублюдок! – кричал туман, надрываясь.
- Идите вы на…