В самом-то деле, какой вменяемый подросток откажется
поучаствовать в темном жутком ритуале поднятия мертвеца?
Собственно, Джер пыточную и предложил.
- Только тащить придется, - сказал он, дважды тело обойдя.
И поглядел на стражников, которые держались поодаль, но вид
имели донельзя бравый. Впрочем, намека стража предпочла не
услышать. Да и, Миха подозревал, что таскание всяких подозрительных
трупов в служебные их обязанности не входило.
- Можно его в корзину сунуть, - Такхвар возник сам собою, словно
из-под земли. И на барона поглядел едва ли не с умилением. – И по
шахте спустить.
- А…
- Там и вправду глубоко. Вот и сделали шахту. Трупы поднимать
сподручнее. Или опускать.
Для дела столь важного позвали еще двоих рабов, которые, может,
и не горели желанием участвовать, но выбора у них не было.
Как-то незаметно появилась и осталась Миара, которая кубок
подобрала, обнюхала и даже лизнуть не постеснялась. А потом
поглядела на Миху так, презадумчиво, явно сделав себе пометку, что
если травить, то чем-то понадежнее.
В общем, в пыточную спускались дружной компанией.
Что сказать…
Впечатляло.
Глубоко.
Темно.
Мрачно.
Вниз вела узкая каменная лестница с неровными ступенями, которая
еще штопором завивалась, вкручиваясь в скалу. Лестница уперлась в
тяжелую дверь с решеткой и парой замков. Особо впечатлил
толстенный, с Михину руку, засов. Правда, его слегка тронула
ржавчина, да и вовсе пыльновато было.
Душновато.
И с освещением вопрос. Факелы, которые выдал Такхвар, горели
неровно, выжигая остатки кислорода, отчего к темноте добавилась
духота.
Засов отодвинули.
Дверь отперли.
- Здесь отец держал… разных людей, - почему-то барон
смутился.
- Предателей. Воров. Разбойников, - а вот Такхвар явно глядел с
одобрением. Не на барона, но на камеры, что вытянулись по обе
стороны коридора. – Смутьянов опять же. Помнится, года четыре тому
презренный Сердрик, прозванный Молотом, явился на земли вашего
отца, дабы предать их разорению. Он был хорошим воином. И людей
собрал сотню. Однако ваш благородный отец сумел победить его. И
пленить. А после уж судил и предал казни.
- Я не помню, - голос барона звучал тихо и отчего-то
виновато.
- Вы были заняты важным делом. Уделяли внимание одной даме…
Барон покраснел.
Или это от факелов. Жарко же.
Миха огляделся. Мрачноватое местечко. Камеры – каменные пятачки,
отделенные друг от друга и от коридора решетками. Толстенными,
пусть не как засов, но все одно такую не выломаешь, не
выпилишь.