Студенты рассмеялись, а Шара принялась спокойно и методично готовить ему западню.
Юный континентец, похоже, и не думал обижаться. Напротив, в глазах его вспыхнул странный огонек.
– Ах, моя дорогая, – протянул он, – если ты возьмешься проверить, так ли это, я, пожалуй, не стану возражать…
И сделал следующий ход.
– Что это значит? – возмущенно спросила Шара.
И сделала еще один ход – словно бы отступая, а на самом деле заманивая в ловушку.
– Не прикидывайся невинной овечкой! – парировал он. – Это ты подняла тему, не я! Я просто уступаю тебе инициативу…
И он сделал еще один ход – наобум, не думая.
– Что-то я не вижу, чтобы ты уступал мне, – пробормотала Шара.
Она отступала, отступала, подкинула еще и приманку и все думала: «Странно, почему он вдруг стал так промахиваться?»
– Внешность, – сообщил парень, – бывает обманчива.
И он бросил кости – и снова бросился в атаку.
– Согласна, – покивала Шара. – Итак. Не хочешь на этом закончить?
– Закончить что, позволь спросить?
– Партию. Если хочешь, можем прямо сейчас взять и разойтись.
– Ты предлагаешь ничью?
– Нет, – отрезала Шара. – Я ставлю тебя в известность о том, что я выиграла. Это, конечно, произойдет через несколько ходов, но… в общем, я выиграла.
Наблюдавшие за игрой студенты стали изумленно переглядываться.
Континентец наклонился над столом, присмотрелся к ее фигурам, потом внимательно оглядел свои – похоже, последние несколько раз он действительно ходил наобум. Тут Шара поняла: а ведь он даже не смотрел на доску. Он не сводил глаз с нее.
Парень разинул рот.
– Ох, – проговорил он. – Кажется, я понимаю…
– Еще бы, – сказала Шара.
– Хм. Так-так. Нет, давай-ка мы поступим честно и отыграем партию до конца, идет?
Это была формальность, которая продлилась чуть дольше положенного благодаря нескольким удачным броскам костей, но вскоре Шара собирала его фигурки с доски. К ее вящему раздражению, континентец не выглядел пристыженным или сконфуженным: он просто продолжал ей улыбаться.
Она сделала то, что сочла предпоследним ходом.
– Не могу не спросить. Ну и как это – проиграть сайпурской девчонке?
– Ты, – сообщил он, покорно склоняя шею под ее клинок – деваться все равно было некуда, – не девчонка.
Она на миг замерла: о чем это он?
Шара сняла с доски его последнюю фигуру. Зрители вокруг восторженно заорали, но она их едва слышала. Любит он загадывать загадки… Что он имел в виду?