Служанка нашла его в купальне. Юноша сидел по шею в горячей булькающей воде с сернистым душком, прикрыв глаза, грея тело, изрядно продрогшее в походе. Шутка ли – без малого полгода в море! Да и возвращаться пришлось по осени, уже после Эйфендага, который ещё называют Свидар – День Бараньей головы, или Вентракема – «Зима Пришла». Теперь юноша понял – почему! С другой стороны – знал, на что идёт, и, уж конечно, не жалел. Не зазорно ли, добродушно подтрунивали моряки, сыну короля двергов отправляться в торговую поездку? Что же тут зазорного, отвечал юноша, коли я – младший сын, а какова доля младших сыновей – нет нужды говорить…
И все смеялись.
Они смеялись, а младший сын Свалльвинда конунга, правителя сольфов Круглой Горы, хотел плакать, когда корабль покидал фьорды, возвращаясь домой. Не тяготы морского пути печалили молодого королевича, не холод и качка, не труд наравне со всеми – подумаешь, натёр мозоли о вёсла и ванты! Нет, увы, не знал юноша, какое сокровище повстречается ему в Стране Заливов, и каким не суждено ему обладать, пока горы не сдвинутся с места.
А и знал бы – тем более подвизался бы с купцами. Потому что чашу своей судьбы следует пить до дна, и лучше – уж если норны примешали к мёду горечи – залпом…
– Вот ты где, сын конунга, – насмешливо бросила служанка, стоя в дверях и беззастенчиво разглядывая юношу. – Много ли рыбы можно поймать такой снастью?
Старший сын Свалльвинда конунга, Исвальд, будучи в хорошем расположении духа, ответил бы, что, мол, уж на такую рыбку, как Финда дочь Аки, большей удочки и не требуется, после чего затащил бы дерзкую девчонку в воду и всласть бы позабавился. Будучи не в настроении, Исвальд мог бы наставить дочери Аки синяков и самому Аки тоже. Младший Свалльвиндсон был не таков. Иной раз он, верно, смутился бы своей наготы, но теперь на сердце лежала такая гора, что он поленился даже открывать глаза:
– Чего это тебе, Финда, рыбки захотелось?
– Ничего мне не захотелось, Альвар хёвдинг. А тебя желает видеть госпожа Хрейна.
«Приплыли», – обречённо подумал Альвар.
Хрейна дочь Кьялара из Гульдсаллира была женой Свалльвинда конунга и – так уж оно вышло – матерью Альвара. То была женщина немногословная, властная и весьма неглупая. Все жители Сольфхейма почитали за лучшее уважать её и бояться, хотя и не сказать, чтобы народ очень её любил. Ей, впрочем, вполне хватало любви и преданности сыновей, ради счастья которых она была готова на большее, чем иные матери.