— Вали отсюда, щегол, пока в штаны не напрудил, — рассмеялся
один из них, обозначенный системой как главный. — Не до тебя
сейчас. Хочу попробовать дворянского мясца, балакают, по вкусу
совсем не похоже на обычных шлюх.
Брюнетка, забыв о том, что придерживала ткань, прикрывающую
грудь, буквально вспыхнула и влепила головорезу пощечину.
— Да ты знаешь, с кем разговариваешь и на кого руку поднял? Вам
ваши жалкие члены отрежут, а потом четвертуют. Я… — но договорить
она не успела. Бугай взял ее за голову и ударил затылком о стену,
заставив со стоном сползти на грязный пол.
— Да вы совсем оборзели! — Я уже не думал, действуя на
инстинктах. В руке сама собой возникла сияющая лира. — Отведайте
огня, ублюдки! Атака Души! Небесная Буря!
Ноги подкосились от внезапной слабости. Два заклинания
соединились в одно, которое система радостно обозначила «Бурей
Столетий». Во врага ударили ослепительные молнии и невыносимо
жаркий огонь. Они не причиняли вреда загнанным в угол девушкам,
наоборот, исцеляя их немногочисленные раны, а вот разбойникам
досталось на славу. Вся их одежда мгновенно сгорела, кожу покрыли
многочисленные ожоги. Они страшно кричали, вцепившись в глаза,
самый неудачливый мешком свалился на землю, пытаясь сбить
охватившее кожу пламя. Видимо, на эмоциях я вложил в заклинания
почти всю ману, оставшись почти пустым. Сейчас меня можно было
брать голыми руками.
— А ну, живо пошли отсюда, пока я вам ноги не выдернул и не
вставил вместо рук!
Перепуганные обожженные бандиты подхватили раненого товарища и
поспешили ретироваться. Преследовать я их не стал по понятной
причине.
Тем временем девушки поднялись на ноги. Мое заклинание вылечило
брюнетку, у нее даже синяков не было. Кстати, присмотревшись, я
отметил, что она была симпатичной и с подтянутой, спортивной
фигурой. И аккуратная прическа-каре очень ей шла. Но вот надменное
выражение лица сильно портило впечатление.
— Спасибо, вам, господин, — обратилась ко мне блондинка. Правда,
произнесла она эти слова таким тоном, словно это не я их спас, а
они меня спасли. Брюнетка же молчала, просто изучая меня. В ее
черных глазах было нескрываемое, но хорошо сдерживаемое
любопытство. — Вот, возьмите.
Я машинально поймал брошенный мне кошель, в котором звякнули
монеты. Я нахмурился. Что-то мне стало как-то противно… не лежала у
меня душа к этим деньгам. Даже почему то обидно стало… А чего я
вообще ожидал? Что на мою шею бросаются с криком: «Герой, я твоя!»
Думаю, достаточно было просто искренних слов благодарности. А,
пофигу! Пойду к своим девушкам.