Опять Молотов начинает волынку и канитель, чтобы я поскорее здесь подох.
Надо издать сначала 2 книжки моих, на которые материал полностью имеется:
1) Книгу мелких рассказов[230] и
2) Книгу «Пустые урны»[231] (могут назвать иначе) – последняя повесть для этой книги – «Епифанские шлюзы» – будет выслана через 2 дня.
Договора на обои [sic] книги можно заключать теперь же и теперь же получать по ним деньги.
Ни в коем случае нельзя ставить издание 2-й книги в зависимости от Пугачева[232]. Вторая книга должна иметь то, что она имеет. Пугачев и по духу в эту книгу не идет и не пойдет. Это мое окончательное решение.
Так Молотову и скажи. Нечего мне сусолить пилюлю. Дайте мне малое, а большое я сам возьму. Не тяните времени.
Что за чепуха? С тобой трудно переписываться. Всегда ты в удивлении и претензии. Пугачева же я начал писать в Москве и читал тебе немного[233]. Ничего не помнишь? Но дальше дело у меня не пошло: занялся «Эф[ирным] трактом» и «Епиф[анскими] шлюзами».
Пугачева я буду писать долго и старательно, и мне нужно много материала к нему. Это роман, который я закончу к осени[234]. Ни в какой связи он с издаваемыми двумя книжками не стоит.
И что за издевательство! Проси, пишешь мне, 175–150 р[ублей] за лист![235] Да пусть они хоть по 100 р[ублей] платят, но скорее! Потом я уполномочил на это тебя. Проси сколько хочешь, но в зависимости от общей обстановки. Не прогадай и не тяни. Лучше 1000 р[ублей] получить сейчас, чем 1500 р[ублей] через месяц. Советуйся с Молотовым в трудных финансовых делах. Но у него есть крупный недостаток (только для твоего сведения) – он – страшный волокитчик, ужасный волынщик и любит обещать горы золота умирающим людям. Бери синицу в руки, бей камнем в журавля на небе! И тогда ты поймаешь синюю птицу!
Титульный лист послал вчера. Говори с художником –[236] Это ты сделаешь хорошо.
Рассказы лучше не пускать в «Кузнице»[237], а пустить в книжке «Мол[одой] гв[ардии]». Ты поступила совершенно правильно, сказав это Рубановскому.
На «Новый мир» плюю, на «30 дней»[238] – тоже.
С «Мол[одой] гв[ардией]» идет убийственно медленно. Пока солнце взойдет[239] и т. д. А всему делу – Молотов: он и помощник, он и волокуша. Он всё хочет выпустить меня в свет обряженным красавцем, но я подохну, пока он меня управится одеть.