- Будь ты проклят!!!
У меня был шанс сбежать! Хотя бы попробовать сделать это! Но я была изранена настолько, что не могла даже пошевелить ногами, не закричав от вспышек боли, словно внутри меня на веретено накручивали все внутренности.
Измучившись и дрожа от холодного пота, я повалилась на доски снова, тяжело дыша и прижимая ладони к шее, боль в которой ожила и за пульсировала с новой силой, похожая на тот огонь, что бушевал в печи.
Я была раздавлена и обессилена, погружаясь в липкий сон, в котором мне не было покоя.
******************************
- Скорее, княжна моя! Поторопись!
Морщинистые руки кормилицы тянули меня прочь из большого зала, где я пряталась за одной из массивных каменных колон, как всегда безошибочно определив, где именно я была, и голос моей любимой нянюшки дрожал от паники в ожидании неизбежного.
На нас снова напали.
Боялась ли я, упираясь ногами и хватаясь за колонны, не давая сдвинуть меня с места?
Конечно, боялась.
А еще знала, что мой отец был силен, мудр и ему не было равных в бою, поэтому не собиралась покидать нашего поместья, готовая во всем помогать отцу и старшему брату, несмотря на свой возраст и юбку в пол.
- Рада!
Я быстро оглянулась на пожилую не на шутку встревоженную женщину, чьи руки стали родными наравне с руками мамы, быстро улыбаясь ей и касаясь губами ее ладоней, прошептав твердо:
- Иди скорее, помоги матушке. Я вас догоню, обещаю!
- Рада! - ее тонкие седые брови изогнулись умоляюще, а круглое доброе лицо было серее шали на белой голове.— Это не игры! Враги за воротами! Сама знаешь, что батюшка не будет доволен, что ты ослушалась его!
- Я догоню вас, - снова повторила я, подгоняя ладонями нянечку в сторону каменной лестницы, которая вела наверх в спальню мамы и, проследив за ней глазами, тут же снова юркнула за колонну, что была дальше всех от большого стула отца, который я называла пафосным словом «трон» всегда получая за это шлепок по ягодицам.
Папа любил повторять, что не был ни барином, ни князем по рождению и по своей крови, а был простым человеком, которому доверились.
Рядом с ним было не страшно, даже если теперь я отчетливо слышала шум, суматоху и крики на улице, где рыдали и стонали простые люди, молясь и благословляя наших верных подданных и солдат на защиту одного из самых защищенных городов.