- Триллионов? - удивился Андрей Игоревич, - А когда это нас
столько стало?
- За все времена существования, - махнул Бог, - от Адама до
Страшного Суда.
Видимо, божественный собеседник не привык, что приведенные ему
на суд прерывают на полуслове, и принял какие-то меры, поскольку
его взмах не только был отметкой раздражения, но и привел к полному
онемению рта Андрея. Теперь он не сумел бы что-то сказать, если бы
даже и сильно захотел.
- И ты, добрый человек, никогда не увидел бы ответа от своих
претензий. Я дал вам не только кратковременную на Земле жизнь, но и
бессмертную душу. Я дал вам, люди, право самостоятельной судьбы.
Потому решайте свои мелкие проблемы сами, без моего вмешательства.
Да будет так во время веков!
- Но, - искоса посмотрел Бог на Андрея Игоревича и тому
показалось, что он несколько смущен, - в твоей судьбе действительно
произошла ошибка. Не знаю уж от чего. Характер у тебя был для
XIX века, а направили для рождения почему-то в
XXI столетие. И ни божественное предопределение, ни
ангелы — определители судеб никак не смогли помочь тебе.
Если бы Андрей Игоревич мог в этот миг говорить, он бы спросил,
сколько ошибок такого рода происходит в рамках человечества. Но он
был под влиянием печати молчания и потому промолчал. А бог,
конечно, и не подумал сказать. Ибо, Богу — богово, а кесареву —
кесарево и нечего тут мешать!
Помолчал немного, не из желания выслушать, а дать себе
передохнуть. А потом продолжил:
- Я решил своим божьим определением, направить твою душу,
человек Андрей, в XIX век на место торопливой души,
которая, как раз окажется в XXI веке. Так, конечно не
делается. и люди оказываются в жизни, не иначе, как родившись, но
это исключение единичное и весьма правильное.
А чтобы душа твоя примирилась к XIX веку я даю тебе
материальное и моральное возмещенье. Там увидишь. Иди, сын мой, и
больше не греши.
Он перекрестил его, от чего душа Андрея Игоревича возликовала, а
печать молчания исчезла. Но спрашивать было уже поздно, поскольку
он благополучно проснулся.
Глава 1
Вот и домолился!
Просыпался Андрей Игоревич, вопреки обычаю, тяжело и медленно,
аж обильный пот пробил. И сердце быстро билось, как у трусливого
серого зайчишки, которому нечто страшное привиделось. Не знамо что,
но очень жуткое.
Полежал, успокаивая занервничавший организм. Даже провел блоки
дыхательной гимнастики на выдох — вдох, представляя, как он
усмиряется. Кажется, полегчало. Присмотрелся к обстановке в
комнате, ничего не узнавая. Где он?