Нет-с, девушка — голубушка, Андрей Георгиевич уже все это
продумал и, как бы не хотелось амурных шалостей молодому телу,
максимум, что он сделал, слегка щипнул ее в алую щечку,
поблагодарив и одновременно отправив из комнаты.
Девушка поняла его правильно. Кавалер сегодня не намерен с
нею играть, деньги за работу он дал и довольно щедро, учитывая, что
все положенное уже оказалось у маман. Надо уйти, перед этим спрятав
деньги от ее глаз. Ах, как бы она его облагодетельствовала, как бы
была ласкова, если бы только намекнул! Но, нет так нет. Она вышла
из комнаты, напоследок завлекательно скосив на него глазами. Мол, я
такая, а вот ты будешь дурачком!
НоАндрей Георгиевич лишь закрыл щеколду, как
добронравственнаябарышня в присутствии кавалера.
Молодая еще Полина, дурная. Трудно сказать, что в ней больше
играет, гормоны или жадность, но пожалеет она потом точно. А ему
нечего оставлять такие следы.
Да уж. Будь попаданец помоложе, в пару с горячим юным
телом он легко пошел на поводу у Полины. Но Андрей Игоревич
вXXIвеке был за сорок, гормональная
буря у него давно пришла. И потому, он легко переключился с амурной
темы на деловую, а именно посмотрев, хорош ли у Андрея Георгиевича
наряд и как он в нем будет выглядеть на заседании
Комиссии.
Зеркала во весь рост в квартире по понятной причине не
было, однако, посмотрев на себе панталоны и сюртук на сорочке, он
остался доволен. Наряд оказался не криклив и почти модным, хотя и
не дорогим. С точки зрения старого попаданца, одежда, как раз
подходила молодому дворянину с тонким вкусом и небольшими деньгами.
То есть, кем он и хотел быть.
Обулся, взял несессер и вышел на петербуржскую улицу, в
очередной раз попеняв себе купить какую-то шинелишку.
Впрочем, погода в это утро была почти теплая. Хоть и
довольно морозно, но безветренно, что для Санкт-Петербурга очень
даже необычно. Все-таки приморская погода. Скорым молодым шагом он
быстро дошел до Комиссии, и внутренне разогрелся. В конечном итоге
в здании Макурин оказался с юношеским румянцем и превосходным
настроем от бодрой ходьбы. Хорошо быть юношей вXIXвеке, когда собственное здоровье не мешает,
а городская обстановка не вредит!
Хотя, конечно, отдельные факторы все же имеют место быть,
—Андрей Георгиевич с некоторым неудовольствием
заметил несколько пар глаз — спесивых или, хотя бы, удивленных. Их
трудно было не заметить, поскольку они принадлежали недорослям,
стоящим в коридоре на пути Макурина. И судя по сему, не только не
собирающиеся отодвинуться в жизненном пространстве, но и
попытающиеся активно ему мешать. Вот ведь нахалы!