После этого коллежский асессор
лично перешел к конечному периоду — знание конкретных адресатов —
существующих официальных учреждений и в них важных чиновников.
Назубок все это учить не было необходимости, главное, обучить
практику. А все названия были на специальном шаблоне, лишь бы
нечаянно не ошибся. Не дай бог ваше высокопревосходительство
назовешь превосходительство, или Абрамович назовешь через
О.
Вот тогда столоначальник
получит энное количество щелчков по лбу, а авторы ошибок такое же
количество, но уже шпицрутенов, если не дворяне, или выговор от
министра, если благородный. При чем опытные чиновники еще говорят,
что в первом случае менее хлопотно. Как правило, шпицрутенов бывает
от силы пять - шесть и шрамы от них никто не видит, а выговоры от
министра, особенно августейшие, остаются на всю жизнь и действуют
очень негативно.
Написав несколько документов -
не учебных, а практических канцелярских в другие ведомства, Андрей
Георгиевич закончил учебу. При чем это не он так решил — сначала
самолично приказал Демидов, потом столоначальник Кологривов и,
наконец, министр Подшивалов.
В тот день его
превосходительство самолично прибыл в их помещение и внимательно
изучил только что написанный Макурин документ. Особого восторга тот
не вызвал, как, впрочем, и больших замечаний, министр лишь молча
кивнул столоначальнику, мол, можно и убыл.
Андрей Георгиевич почти даже
обиделся на собственноручную бумагу, но соседские чиновники так все
обалдели (если так можно говорить о чиновных людяхVIII – XIIIклассов). Оказывается, чтобы да его
высокопревосходительство само пришло к обычному чиновникуXIIIкласса! М-да, в общем, слона водили по
улице, по иному и не скажешь. Галдеж был после министра, просто
офигеть!
А потом началась обычная
министерская работа, да такая заунывная и повседневная, что и
Макурину стало казаться, что об нем все забыли. Он переписывал
набело многочисленные черновики внутриведомственных документов, уже
дважды получил скромное жалованье кабинетного регистратора.
Приобрел холщевые налокотники, чтобы не залоснить рукава вицмундира
об стол, заселился в новую квартиру, где основное «преимущество»
заключалось в близости столоначальника. И в общем-то все, как ему
казалось. И даже, как решало начальство в лице столоначальника
действительного статского советника Кологривова.