А Кологривов не позабыл. И не только
напомнил, но и в подтверждение показал в общем-то не важный, но
существенный документ, на котором и зиждется все
делопроизводство.
Министр полюбовался на стройный ряд
букв, на отсутствие, как всегда, клякс и ошибок, и приказал, во
первых, приблизить его к столоначальнику, а во вторых, передать ему
разрабатываемую докладную императору Николаю.
Вот, а вы все талдычите революция, -
довольно подумал Кологривов, - сам министр приказал, его
высокопревосходительство! Чего вы еще хотите!
А уж Андрей Георгиевич
постарался, поработал, любо-дорого посмотреть. Арсений Федорович
только полюбовался. Каждая буковка прописана, каждое слово на своем
месте, на строчке. Никто на друг друга не наезжает. Строчки, как
пьяные, у неопытного писаря, вскользь не идут.
Столоначальник, кстати,
полюбопытствовал, как это у Макурина так получается. Ведь каждая
начинается на строго определенном месте, заканчивается, как на
линеечке. Оказалось, ничего сложного, простой карточный трафарет.
На специальной плотной бумаге линии жирно прочерчены и на листе, на
котором пишут, все хорошо видно. Чиновник своих денег потратил
немного, всего лишь несколько копеечек, не больше алтына, если
посчитать на помощь опытного чертежника. А ведь какая польза и его
и всему министерству! Сам ведь тоже думал о нечто подобном, но
как-то руки не дошли. А парень молодец!
Не раздумывая, пошел к
Подшивалову с трафаретом.Его высокопревосходительство
тоже изволил удивиться. В голове, говорит, все крутилось, но в
общем, смутно, а тут конкретика. Возьми и сразу в приказ!
Кологривов и написал, а министр подписал — приказ по министерству,
за хорошую работу, прилежание и творчество, столоначальника
Кологривова прилюдно отметить, а его подчиненного кабинетного
регистратора Макурина высочайше отблагодарить ста девяноста рублями
ассигнациями.
Кологривов тогда подумал, что
чиновник от молодости обидится. Начальник-то там и рядом не шагал,
а первым отмечен! Однако, нет, даже скромно поблагодарил за такое
внимание. Явно ведь вырастет прекрасный служащий!И
Подшивалов ведь правильно не пожалел денег. Как позже сказал
министр на официальном совещании, на четкое написание чиновниками
министерства обратил внимание сам император Николай Павлович.
Узнал, как это, весьма удивился, спросил автора и его начальника.
Ничего не сказал, но видно — фамилии запомнил, а о Кологривове даже
вспомнил. Министра же поблагодарил за хорошую обстановку в
ведомстве.