Долистав книгу до конца, я вернулась к заинтересовавшей меня
информации.
Внутри оборотня две личности. Дикари равномерно развивают обе,
сдруживая их с детства и приучая сотрудничать. Фамильяры подавляют
в себе зверя, не давая тому развиваться. В итоге вся сила оборотня
достается человеку. Но потом зверь может… озвереть. И это
действительно опасно. Человеческая ипостась со временем сходит с
ума из-за постоянной борьбы со звериной.
Странно, почему же тогда маги не позволяют своим оборотням
обращаться?
Я покосилась на Санджа и горестно вздохнула, унимая свое
любопытство. Никто мне ничего не объяснит. Опять увильнет, заметая
хвостом следы. Придется разбираться самой.
Конечно, не прошло и четверти часа, как Сандж предложил
поменяться обратно. Само собой, в своем стиле — просто встал из-за
стола, подошел ко мне, постоял, нависая укором совести и выжидая,
пока я сама сдамся. Но так как я упорно не хотела возвращать
интересную книгу и вырывать ее у меня из рук было неприлично даже
для дикого оборотня, не то что ручного фамильяра, мужчина все же
выдавил:
— «Легенды Нефхарда» гораздо более подходящее чтение для
леди.
— Правда? А мне нравится эта. — Я с невозмутимым видом помахала
перед носом Санджа рукописной книжкой и снова демонстративно в нее
уткнулась.
На самом деле я пролистала эту книгу уже дважды, совсем
поверхностно и более тщательно, изучила интересные мне отрывки и
сейчас, само собой, не могла сосредоточиться даже на чтении
заголовка. Но мне было интересно наблюдать за мужчиной, пытаясь
предугадать, как именно он поступит.
Я уже достаточно изучила своего спутника. Представляя своего
господина, он вел себя уверенно, даже слегка высокомерно. Выполняя
приказы, он шел к цели не сворачивая, задействуя всех вокруг.
Проявлял чудеса изобретательности, не считался с жертвами.
Но защищать собственные интересы Сандж не умел. Хорошо, если
удавалось проделать все без церемоний, как в случае первого обмена
книгами. Я не возражала, поэтому все получилось довольно быстро. А
вот теперь я вела себя иначе. И мужчина мучился, не зная, как
поступить правильнее. Отнимать нельзя, вразумить не получилось.
Значит, вскоре должен был запуститься защитный сарказм.
Что ж, я угадала. Сначала Сандж натянул на лицо насмешливую
ухмылку, затем с ехидством произнес: