Я понимаю, что ее слова говорятся в шутку, но подчиняюсь с неохотой.
Скидываю джалабию и бюстгальтер. Надеваю лиф, который оказывается мне впору, и юбку с плотным поясом. Смотрю на себя в зеркало и прихожу в еще больший восторг от наряда. Юбка из атласа нежно касается моих ног, лаская кожу.
Ясмина включает на магнитофоне музыку.
Сначала меня давит невероятное стеснение. Я двигаюсь неумело, но через пару минут музыка и очарование восточного танца накрывают с огненной силой.
Моя хозяйка завороженно смотрит на меня, и в ее глазах я вижу мечтательное видение ее самой и главного мужчины на свете. Ясмина замирает и полностью погружается в мелодичный ритм музыки и личных фантазий.
Продолжаю танцевать, чувствуя, как и меня саму захватывает, завораживает звук бендира и сантура. И в этот момент глазами с чуть прикрытыми веками натыкаюсь взглядом на алчное, демоническое рассматривание меня словно марионетки.
- А-а-ах! - хватаю подушку и закрываю обнаженную наготу.
- Багир! - вскакивает Ясмина и с ужасом смотрит на него, стоящего на пороге и опирающегося на дверной косяк.
Только сейчас я рассматриваю его — Господина нашего дворца.
Высокий, с широкими массивными плечами. Белоснежный цвет рубашки еще больше увеличивал объем бицепсов, подчеркивал атлетическое телосложение. Сложенные на широкой груди руки, скрещенные ноги - поза властного, надменного Властелина. Короткая, но плотная и черная как смоль, щетина на подбородке и на щеках делала его вид более устрашающим. Глаза цвета самой темной ночи жадно осматривали каждый миллиметр моего тела, который не закрывала подушка.
- Пойдем! Станцуешь для меня! - бросает резко и грубо.
- Багир?! - возмущенно теряется Ясмина, понимая, что он говорит это вовсе не ей, а мне…
- Я никуда не пойду! - вырывается у меня, и я невольно вспоминаю слова одной из самых заученных молитв.
Его брови чуть приподнимаются. Видимо, не ожидал услышать протест, а тем более гнев наложницы, который передался с произношением имени.
- Значит, приведет охрана, - чеканит он по словам, давая понять, что спорить сейчас — глупое занятие. Все равно будет так, как он сказал.
Багир поворачивается спиной, сравнимой с огромным щитом, и выходит прочь.
Я в ужасе хлопаю ресницами, боясь даже взглянуть на Ясмину.
- Иди, - шепчет со слезами в голосе она и отворачивается. Подходит к окну, закрытому ажурными вставками, - его нельзя злить, иначе только хуже сделаешь нам обеим.