– Мусорщик?!
Я уже знаю, – не убьют, но сейчас
начнут бить и больно. Надо терпеть и ждать.
Жесткая рука вытаскивает меня наружу,
и кованый носок сапога впивается в ребра. Это пока так себе удар,
мужик еще не разошелся.
– Ты куда влез, погань немытая!
А вот сейчас будет по-настоящему.
Гигантская нога взлетает для нового удара, но я стремительно
перекатываюсь и совершенно немыслимо для себя группируюсь, принимая
на руку лишь крохотную часть разрушительной силы.
Озверевший вояка катает меня по земле
как ветер верблюжью колючку, но к своему удивлению я не только цел
до сих пор, но даже ребра не сломаны.
– Что случилось?! – Шторка на дверце
кареты поехала вниз, и в проеме показалась голова мужчины.
«Это он», – мелькает у меня в голове,
и увернувшись в последний раз от разъяренного бугая, вскакиваю и
подлетаю к карете.
– Мой господин, впереди засада!
Острие меча протыкает мне кожу на
спине.
– Вас хотят убить! – Хриплю из
последних сил.
Вельможа неторопливо поднимает
руку.
– Постой!
Меч останавливается, и я чувствую
теплую струйку крови, побежавшую между лопаток.
– Что ты сказал? – Жесткие глаза
напряженно всматриваются в мое лицо.
– Там на мосту, – машу рукой в
сторону реки, – вас ждут убийцы.
– Откуда ты знаешь?
Слышу вопрос, но не слышу в нем
недоверия, поэтому набираюсь храбрости и смотрю прямо в глаза
советнику.
– Знаю и все!
Мгновение он изучает меня, а потом
резко бросает команду.
– Парс, проверь!
Всадник за моей спиной, толкнув
пятками, посылает коня галопом в сторону моста, и мы все, устремив
за ним взгляды, стоим и ждем. Проходит совсем немного времени и
оттуда слышится лязг оружия и топот копыт несущегося обратно
коня.
– Разворачивайся!
Команда спафария пронеслась, не
дожидаясь возвращения разведчика, и кучер, соскочив с козел, начал
заводить лошадей.
Я стою и смотрю на всю эту суету.
Стою и жду, отщелкивая события с бесстрастностью летописца: Вот
кучер с охранником развернули карету, вот примчался разведчик и,
склонившись к уху своего господина, что-то яростно ему шепчет.
Брошенный на меня взгляд из-под густых бровей, в котором ловлю
удивление, заинтересованность и непонимание.
– Неприкасаемый, подойди. –
Распахнулась обитая красным бархатом дверца.
Медленно подхожу и опускаю взгляд.
Высокий, грузный мужчина, не выходя из кареты, протягивает мне
серебряную монету. Что я сейчас чувствую? Даже не знаю. Радость –
таких денег мне не увидеть за всю свою жизнь, или разочарование –
ведь я ждал совсем не этого. Рука дернулась, но меня словно бы
прошил немой приказ – не бери.