Палач резко отпрянул и пожал
плечами.
– И так может быть. Провидение
выбрало того, кто был рядом и мог помочь, не разбирая кто он и
какой касты. Если через убогого с вами разговаривают Хранители, то
трогать его нельзя.
– То-то и оно, – рука в задумчивости
опять затеребила подбородок, – если это правда, то он может
предупредить меня о новом покушении.
Голос шепчущихся в моей голове
пропал, зато появилась ироничная усмешка моего второго я.
Все, не потей и расслабься,
пытать не будут, первый этап ты выиграл.
Не скажу, что я сразу полностью
успокоился, но полегче все же стало. Той неведомой силе,
поселившейся во мне, я уже привык доверять.
Спафарий тем временем развернулся и
решительными шагами подошел обратно к креслу. Не садясь, он кивнул
охраннику, стоящему за моей спиной.
– Этот, – он ткнул в меня пальцем, –
останется здесь. Днем пусть сидит в подвале, а ночью работает в
саду.
Острый проникающий взгляд еще раз
прошелся по мне с верху до низу.
– Одень его поприличней и шляпу
какую-нибудь дай. Пусть касту свою прикроет и не дразнит лишний раз
наших дворовых.
– Будет сделано, мой господин, – в
голосе за моей спиной все-таки промелькнула нотка удивления.
– Ты, – Дидал подошел ко мне
вплотную, – запомни. Ты жив пока я верю, что через тебя Хранители
посылают мне свою волю, но если я почувствую какой-то подвох, то
берегись. Легкой смерти у тебя не будет.
Покорно склоняю голову с мыслью, что
уж об этом-то мог бы и не предупреждать. Глаз не поднимаю,
встречаться взглядом с хозяином дома совершенно не хочется, вдруг
еще передумает. Несколько мгновений изматывающе тянутся до
бесконечности, но вот, наконец, спафарий отрывисто бросает
Парсу.
– Уведи его.
И я еле сдерживаю вздох
облегчения.
***
Подвал немного лучше того, в котором
я провел прошлую ночь, во всяком случае на полу лежит соломенный
тюфяк и рядом с ним глиняная миска с кашей. Из маленького
зарешеченного окошка пробивается свет и свежий воздух, пропитанный
ароматами цветов и деревьев.
Если разобраться, то жизнь мало
изменилась, но все-равно я чувствую себя счастливым, наверное,
сказывается постепенно отпускающее напряжение. Несколько мгновений
назад я был на волосок от мучительной смерти, но выбрался. Не
дрогнул, не сломался, а сделал и сказал все что надо и как надо.
Чувствую небывалое удовлетворение, почти гордость за самого себя и
это наполняет меня счастливой эйфорией и уверенностью, что все
будет хорошо. Я со всем справлюсь, надо лишь набраться
терпения!