– Я предупредил тебя, теперь отвечай.
Принимаешь ли ты на себя Сияние Тьмы?
Я твердо уверен, что расслышал каждое
слово, но все равно ничего не понимаю, что надо сделать и что
принять, а самое главное зачем?
В глазах умирающего блеснули искры
гнева.
– Скажи, принимаю, недоумок.
В его взгляде есть что-то
гипнотическое, потому что не понимая зачем, я делаю как он велел и
шепчу вслед за ним.
– Принимаю.
Черная вязь знаков на руке бродяги
вдруг зашевелилась и блеснула чешуйками как гибкое тело змеи. Готов
отдать голову на отсечение, я точно услышал шипение, когда черная
лента поползла с запястья умирающего на мою руку. Меня словно
сковало холодом, и ледяная игла ударила прямо в сердце! Такой боли
я еще никогда не испытывал, а уж я то понимаю в боли как никто.
Если бы я мог, то заорал бы так, что разбудил весь город, но из
распахнутого рта не вырвалось ни звука, а из вытаращенных глаз не
вытекло ни слезинки. Это была немая, разрывающая сознание боль, а
следом за ней в голове разорвалась ослепительная вспышка, словно
весь мир раскололся у меня на глазах, раскололся на миллионы
маленьких кусочков и слепился вновь, но уже другим. Другим,
заполненным серой взвесью, тяжелым почти осязаемым туманом,
окутывающим стены домов, хрустящим под ногами, забивающим мой
разинутый от ужаса рот. Этот мир словно остановился и утонул в
сером вязком болоте.
Осторожно делаю первый шаг и
спотыкаюсь о лежащее под ногами тело бродяги. Замираю и вдруг
слышу, как что-то хрустнуло, будто не выдержав – это надломилась
ветка огромного дерева. Вскидываю взгляд и на фоне фосфоресцирующих
домов вижу две темные тени. Они приближаются и к моему ужасу
становятся все больше и больше похожими на чудовищных адских псов с
огромными змеиными головами. Капает слюна с торчащих наружу клыков,
выгнутые спины ощетинились роговыми шипами! Не в состоянии ни
крикнуть, ни пошевелиться я в немом отчаянии сжимаюсь в нервный
комок, ожидая мучительную смерть, но в этот момент из скользящей по
руке линии знаков вырывается бешено вращающийся смерч. Тоненькая
крутящаяся струйка расширяется до огромной черной воронки под
серыми небесами. Она набухает грозовой тьмой и прямо на глазах
превращается в жуткого драконоподобного демона. От шока у меня
останавливается дыхание и подкашиваются коленки, но и адские псы
замирают на месте. Припав на передние лапы и задрав морды, они
скалятся и рычат, а из нависшей тучи грохочет голос.