На выезде с неё, я снесла заграждения и, кажется, порвала
праздничную алую ленту, которую завтра, наверное, должен был
разрезать какой-то чиновник.
Мне было всё равно. Я только что как будто переродилась, и
жизнь, даже моя, казалось вкусной и потрясающей! Я пьянела от её
вкуса и блаженно улыбалась, как идиотка.
«Я смогла…»
ОБРЕЧЁННЫЙ
ДОЛЖНИК
Суббота, 9-е июля. Москва, предрассветное утро.
Он мысленно прощался со всеми, кого любил. Руслан Черногорский с
сожалением подумал о своей жене, которой обещал долгожданный отпуск
в Средиземном море и о сыне, с которым он последние четыре года
проводил слишком мало времени.
«Почему собственные ошибки в отношениях с близкими начинаешь
осознавать лишь перед лицом неотвратимой гибели? — с унылой иронией
подумал Руслан. — Почему нельзя подумать о главном немного раньше?
Хотя бы не в тот миг и не в тот час, когда тебе становится понятно,
что к своим близким ты уже никогда не вернёшься?..»
Кулаки мужчины за спиной, скованные пластиковыми наручниками,
судорожно сжались.
«Почему о не выполненных обещаниях и о слишком малом времени,
проведённом вместе с сыном или женой, я жалею только сейчас?!
Почему ценность упущенного времени и важных моментов в полной мере
осознаётся, когда уже нет возможности что-то исправить?!»
Все эти слова угрюмых философских размышлений, Руслану хотелось
прокричать в ночи, обращая взгляд к небу и надеясь на чудо. Хоть на
какое-то грёбаное чудо, которое могло быть единственной причиной,
по которой он мог бы пережить сегодняшнюю ночь.
Машину, в которой везли его и ещё нескольких мужчин заметно
встряхнуло. Руслана швырнуло вперёд, а затем бросило спиной на
бортик кузова пикапа. Если судить по частым встряскам и
покачиваниям автомобиля, в котором он ехал вместе с такими же
наивными неудачниками, сейчас их везли по какому-то бездорожью.
«Вероятнее всего, они везут нас в лес, — с сердитой печальной
безысходностью подумал Черногорский. — Подальше от Москвы, от
столичных огней и от посторонних взглядов»
Тоскливая горечь стыла в груди Руслана, а в сознании, точно
нарыв от воспалившейся раны, зрела всё большая злость на себя, на
свою беспечность и на инфантильное желание заработать как можно
больше и как можно быстрее. Чтобы однажды прийти вечером домой и
гордо сказать Полине с Виктором, что они могу паковать вещи,
потому что уже завтра все трое Черногорских отправляются на
пресловутые Сейшелы, что стали прообразом райского отдыха и которых
так часто грезила Полина.