Пришлось, по примеру Арчи, согнуть
мизинец на левойруке, а потом
резко разогнуть его, выдёргивая из себя все чужие представления о
добре и зле, вместе с той силой, что они дают. Но ни в коем случае
не отбрасывать и не уничтожать, а суметь сохранить чужой дар в
глубине собственной души, так будет правильно.
А потом я застыл, сидя перед Арчи с
отставленным мизинцем на руке и не додумав свои мысли, потому что
на меня обрушились тёплой волной все звуки и запахи этого мира,
вместе со всем тем, от чего я чуть было не отказался
сейчас практически по собственной воле. Пиво перестало быть
постным, обретя резкость и вкус, душок вяленой, чуть залежавшейся
рыбки уже не вызывал отторжения, сержант Торин тоже изменился, став
обычным служилым гномом и больше он уже не походил на того
благостногопридурка, каким
прикидывался совсем недавно. Да и мне сейчас тоже не хотелось
наставлять его на путь истинный и поддерживать в этих постных
начинаниях, с чего вдруг? Да и вообще всё в этом мире стало
нормальным, таким, как и раньшебыло, каким и
должно было быть.
— Ну, ты понял? — Арчи рассматривал
меня с нескрываемым удовольствием, — по какому краешку мы
прошли недавно? И мне ещё
повезло, что благословили мимоходом практически, быстрее отошёл, но
ты-то, кем ты себя возомнил, ты же никогда не был
героем-любовником! Ты бы видел себя со стороны — стоишь такой,
мужик-защитник, дурак дураком, и держишь в объятияходинокую женщину,утешаешь, типа. А она прям тает! А сообразить, что
сосёшься ты с сотней шаровых молний, она тебе не дала, нет! Пойми,
ей самой нужно, чтобы именно ты вертел её как хотел, чтобы она
визжала и радовалась твоей силе и уму, ну и ещё там чему-нибудь, не
знаю,какэто у саламандр происходит, ане наоборот! Ни в коем случае не наоборот! Потому что наоборот очень грустно
получается, Даэрона вспомни! Подмяли под себя, пережевали и
выплюнули то, что осталось и вроде он сам во всём виноват,
понимаешь? И поэтому тебе ближайшие не знаю сколько лет туда ходу
нет! Ну, чего молчишь-то?
— Давай свой купаж, — я привстал,
вытащил у друга из рук сигарету и затянулся, вытирая со лба
холодный пот. — И кружку побольше.
— Во-от! — обрадовался Арчи, —
сейчас!
Кувшины с пивом стояли у него на
столе не просто так, как я до
этого думал, а по сортам и по ему