Работа кропотливая, и, похоже, эти трудозатраты не окупятся, но
я поддержал начинание. По крайней мере, у людей появилось дело,
конкретные цели. Хотя, все мы надеялись, что до сбора урожая уже
переместимся в низину.
Через три дня однообразного бытия меня разбудили самой
долгожданной новостью.
– Владыка! Люди Ицкагани пришли… Они Конецинмайлу привезли.
Я моментально вскочил с постели.
– Как привезли? Что с ним?
– Живой-живой, владыка! – засуетился стражник, осознав, что
брякнул двусмысленность. – Просто он-то пути не ведает, вот поэтому
и привезли.
– Ко мне немедля!
Когда Дитя Голода вошел в мои «хоромы», я не удержался и стиснул
его в объятиях. Одной рукой, но так, что на две обычных хватило бы.
Все мои надежды и тревоги замыкались на этом человеке, который
должен был найти помощь в Цинцунцанне.
– Ну?! – я ждал главного… но мой посол отрицательно мотнул
головой.
Я выдохнул и сел. Это была моя главная надежда… Ну, хоть,
какая-то определенность.
– Ладно, давай теперь по порядку.
В мою хижину уже вваливались поднятые вестниками генералы.
Тихонько садились у стеночки и слушали Конецинмайлу.
– Я сначала, как ты и велел, владыка, неприметно ситуацию
изучал, – вещал Дитя Голода. – В Цинцунцанне тревожно было. Все
шептались о набегах степных чичимеков. Кого-то разбили на далеком
западе – я даже не знаю, как далеко. А потом до меня дошли вести о
нашествии астеков на наши земли… После этого я решил открыться и
заявить, что я твой посланник. Но… Но меня даже не допустили к их
правителю – каконци. Я в то время уже свел знакомство с несколькими
купцами из Закатулы, они мне и помогли обжиться в столице пурепеча.
Торговцы с помощью своих связей свели меня с уандари всех купцов,
вхожим во дворец. Тот сказал, что нужны дары. Купцы снова помогли
мне. И я с дарами прошел к управителю одной из четвертей. Тот дары
принял, меня выслушал. Но в итоге ничего не сказал, и встречу с
каконци не организовал. А потом… А потом из Цинцунцанна вышли сразу
два войска: тысяч по пять каждое, не меньше. И состояло оно почти
из одних уакусеча и кенгариеча. Почти все знатные роды ушли в те
походы: один на север, другой – на запад. И я понял, что теперь
пурепеча точно нам не помогут. В столице войск почти не
осталось.
Дитя Голода развел руками.
– Я написал послание, отправил его домой, на удачу. А потом и
сам двинулся. В Горячих Землях пристроился к торговцам и двинулся
вниз по Мезкале.