До начала строительства цирка на "уголке к Семионовскому мосту и
на Фонтанку" стояли экипажи извозчиков. Рядом, в сквере Инженерного
замка, гуляли няньки с детьми. А цирковой оркестр гремел на
Михайловской (ныне Манежная) площади, в цирке Карла Гинне. Этот
деревянный цирк господину Гинне было разрешено открыть в 1867г.
сроком на 1 год. Однако неугомонному немецкому артисту удавалось
продлевать разрешение на последующие годы. Одновременно с этим Карл
Гинне предпринимал попытки получить в аренду участок Инженерного
сквера, "на уголке к Семионовскому мосту и на Фонтанку", для
постройки каменного стационарного цирка. Неоднократные отказы
городской власти в удовлетворении его ходатайства и нарастающие
сложности в деле содержания ветшающего цирка заставляют Гинне в
1872 году покинуть Петербург. Управление цирком он передает своему
зятю (мужу сестры) - Гаэтано Чинизелли.
Гаэтано Чинизелли к этому времени был весьма значительной
фигурой в цирковом мире. Вот несколько слов о нем, сказанных
современником: Это был утонченный, изящный наездник, прекрасно
чувствующий лошадь и умеющий подчинить ее своей воле. Дрессировка и
верховая езда полностью поглощали его мысли. Достойный ученик
великого мэтра Боше, Чинизелли поднялся на недосягаемую высоту".
Впервые Г. Чинизелли с женой Вильгельминой Гинне (конной
наездницей, сестрой Карла Гинне) и 6-летним сыном Андреа появился в
России в 1846 году. Тогда его пригласил для усиления программы
соотечественник и учитель Александр Гверра, который владел
деревянным цирком, стоявшим на месте нынешнего Мариинского театра.
В следующем году Гаэтано покидает Россию и возвращается сюда только
в 1869 по вызову шурина Карла Гинне спасать положение в цирке на
Михайловской площади. За прошедшие со времени отъезда из России 22
года Г. Чинизелли завоевал первоклассную репутацию в Европе,
получил звание Почетного шталмейстера Его Императорского Величества
короля Италии Виктора Эммануэля II и организовал собственную
труппу, ядро которой составляли члены его многочисленной семьи.
Предприимчивый и настойчивый, стремившийся развернуть свое дело
в России, Чинизелли задался целью приобрести участок Инженерного
сквера для постройки собственного каменного цирка. С темпераментом
конного наездника и упорством дрессировщика лошадей, используя свои
светские связи, он начал добиваться у городских властей разрешения
на приобретение заветного участка. У Санкт-Петербургской городской
думы были готовые мотивировки отказа на подобные притязания, в
которых в частности говорилось, что "цирк не имеет того
общеобразовательного значения, как театр", где "народ" мог бы "за
доступную плату… умственно и душевно отдохнуть"; кроме того,
"постройкою цирка закроется фасад одного из замечательных зданий
Петербурга, именно Инженерного замка"; а дети, гуляющие в сквере,
будут лишены этой возможности, т.к. "останется клочок, который
будет граничить с конюшнями цирка". В очередной докладной записке,
поданной на имя городского головы, Гаэтано Чинизелли писал о
необходимости постройки "для народа" стационарного цирка в столице
и предлагал "устроить на свой капитал сквер на Михайловской площади
(ныне Манежная.), по сносе деревянного цирка, … обнести сквер
железною решеткою и устроить в нем роскошный фонтан". Этот
сквер, раскинувшийся напротив главного фасада Манежа и получивший
недавно второе рождение, хорошо известен петербуржцам.
Настойчивость циркового артиста одолела сопротивление думы и "… с
Высочайшего соизволения, данного 26 декабря 1875 года, земля 878
кв. саженей из части городского Инженерного сквера отдана
итальянскому подданному Гаэтано Чинизелли под устройство
цирка…".