– Кто? А, Вадим… Нет, он не женат. Мы учимся вместе.
– Вот и хорошо – и учитесь вместе, и жить будете вместе. Тебе сколько лет?
– Девятнадцать.
– А звать тебя как?
– Алла. Алла Волкова.
– Ну, и славно, Алла Волкова! Смотри, какая ты счастливая – и сама жива осталась, и ребеночка доктор сохранил, и муж скоро появится. Живи, Алла Волкова, да радуйся!
Медсестра еще раз поправила подушку и ушла.
Алла осталась одна. Лежала, уставившись широко открытыми глазами в белый потолок, и пыталась осознать происшедшее.
Промерзшая платформа, качающиеся мутные фонари… Одноглазый локомотив… Кладбищенская ограда и жадная рука, шарящая по груди… Легкий укол в бок – будто прокололи воздушный шарик… Утекающая в землю кровь и оживший могильный памятник…
Вроде бы в лесу произошло еще что-то важное, но что? Мысль ускользала. Организм сопротивлялся, вытесняя неприятные воспоминания.
Спать хочется…
Алла повозилась на белоснежных простынях и уснула.
Снились ей странные сны – то бесконечная пустошь с поднимающимися столбами черного дыма и зловещие блики на бронзовом алтаре, то выжженная земля, по которой бежали люди с автоматами и кричали по-русски, то непонятные голубые звезды.
Но это были хорошие звезды. Яркие.
21 апреля, понедельник
Яркое солнце било в глаза, и Алла попросила Олега опустить жалюзи. Как только в кабинете воцарилась легкая полутьма, сидевшие за столом с облегчением вздохнули. Совещание шло третий час, все устали и были раздражены.
Алла с силой прижала пальцы к виску. Голова болела с самого утра, и с утра же мучило необъяснимое беспокойство.
Она оглядела подчиненных. На их лицах лежали полосатые тени от жалюзи. Татьяна, чьи глаза оказались в светлой полосе, подслеповато щурилась. У Олега, наоборот, глаза были в тени и поблескивали, как блестящие камешки. Илья, согнувшись, рисовал что-то в ежедневнике.
Мобильник, лежавший перед Аллой, завибрировал.
– Значит, проект вы провалили? – едко спросила Алла и в который раз нажала кнопку сброса вызова.
– Ну почему сразу – провалили? – пробурчал Илья.
– Потому что до встречи с клиентом осталась всего неделя, а у вас ничего нет. Нет не только разработанной концепции, но даже и мало-мальской идеи. А клиент, напомню, внес предоплату.
– Тоже мне предоплата, – фыркнула Татьяна. – Подумаешь, сорок тысяч!
– Ах вот как? Значит, сорок тысяч – это уже не деньги? Хорошо, я учту это, когда буду начислять тебе зарплату.