Он не узнавал Далию.
Ее черты заострились, глаза впали, верхняя губа подрагивала и обнажала острые
клыки. Но все же это была она. Зеленое бархатное платье, дорогое кружево,
тончайший батист нижних юбок. Все грязное, заляпанное кровью. На руках, где еще
неделю назад позвякивали браслеты, явные следы от веревок. Ее развязали перед
тем как бросить. Сделали все, чтобы ничто не мешало леди Сэкхарт превратиться в
зверя, стать одной из них. А если не получится и погибнет во время оборота –
все–равно цель будет достигнута. Такого удара ее супруг не перенесет. Уйдет в
отставку, закроется в своем особняке и... запьет. Как когда–то. Пагубные
привычки имеют свойство возвращаться.
– Обращение уже
началось, – выдохнул Сэкхарт, скривив лицо от боли. Пальцы женщины, которые он
так любил целовать, некрасиво вытянулись, ногти почернели и сделались острыми. –
Мы не успеем дотащить ее до кареты.
В повозке ждал
доктор, наотрез отказавшийся идти в заброшенную часть города. Никто не
отважился бы появиться в Заречье в час волка, разве что отчаянные храбрецы. Да
и саму карету пришлось оставить, она просто увязла бы в осенней хляби.
– Начнем здесь, –
Валис встал рядом с лежащей женщиной на колени.
– Нет. Я не
смогу, – лорд поднял на слугу полные отчаяния глаза. – Она жена мне…
– Придется, – слуга
вытащил из кармана куртки тряпицу, аккуратно развернул ее. Блеснула сталь
хирургического ножа. – Доктор сказал резать от пупка вниз. Слой за слоем.
– А она выдержит?
– Сэкхарт уловил как женщина напряглась. Слышит, но понимает ли, что с ней
собираются сделать?
– Я подержу, –
на свет появилась толстая леска.
– Это безумие!
– Леди Далия уже
не человек. А с появлением полной луны и ребенок в ней перестанет быть
человеком. Решайтесь. Спасем хотя бы его. Снимайте перчатки.
Густо запахло
бражкой. Валис вытащил бутылку из болтающейся на плече сумы. Вылил часть на
руки милорда, в которые тут же сунул нож, остальное размазал по волосатому пузу
тяжело дышащей твари. Прошло не больше десяти минут, а в леди Далии уже трудно
было различить хоть что–то человеческое. Она подняла лохматую голову, злобно
зыркнула на пришельцев, но в изнеможении тут же опустила ее. Первый оборот
всегда сложен, а для беременной женщины особенно.
– Давайте! –
Валис переместился к голове несчастной, просунул под ее шею леску, вывел наружу
края, привязанные к деревянным брусочкам так, чтобы при затягивании удавки не
порезаться.