– Ваша дочь
случилась, – громко отрапортовал дворецкий и закрыл дверь.
***
– Собирайся, – в
центре просторного холла застыл Аурелио. Единственное произнесенное им слово
было подобно выстрелу из арбалета. Мнимый болт, как страх перед грядущей
расправой, крепко засел в моем лбу. Я даже почесала то место, до того свербела
несуществующая рана.
– Удачи, –
прошептала Шелли и постаралась слиться с одной из колонн, поддерживающих свод
второго этажа, откуда широким каскадом шла вниз лестница. Я спускалась
неторопливо, отсчитывая ступеньку за ступенькой, выверяя каждый шаг,
старательно поддерживая пальцами обеих рук одолженное у Шелли платье, чтобы не
запнуться о длинный подол и не скатиться к ногам хмурого брата. Его слишком ранний
визит не дал нам хоть как–то подогнать юбку под мой рост.
– Ты почему в
таком виде? – он позволил себе упрекнуть меня лишь в карете. Оно и понятно:
устраивать допрос на людях не в правилах лорда Аурелио. Он прибьет меня без
свидетелей.
Я втянула голову
в и без того широкий ворот: Шелли была не только выше меня, но и пышнее. Придумать
причину переодевания в чужое платье я не успела, поэтому выдала первое что пришло
в голову.
– Молоко на себя
опрокинула. Отстирают одежду, вернут.
– А почему не
ночевала дома?
– Вы же получили
записку, что я останусь у подруги? – я недовольно дернула плечом и отвернулась
к окну. Главное, не сбиться на торопливую речь. Не хочу, чтобы Вито решил, что
мне есть за что оправдываться. Не за что. Сам виноват. Строгой муштрой и
отлучением от светской жизни довел меня до побега. Бедному старику Мадлену
пришлось тащиться ночью во дворец, чтобы разбудить моего папочку и огорошить
известием, что его дочери нет в кровати.
«Черт, как бы не
заколотили окна и не вырубили дикий виноград», – забеспокоилась я. Именно по
его плетям я спустилась со второго этажа.
– И ты пошла к
Шелли одна? Не слишком ли поздно для визитов? В полночь ты была еще в своей
комнате, я точно знаю.
Хотелось
спросить «Откуда?», но я закатила глаза. Не стоит сбиваться с намеченной линии,
так я еще больше увязну во лжи. А пока она вполне похожа на правду.
– Конечно же меня
проводили. Ее братья, – я слышала их голоса, когда перелезала через ограду,
поэтому не побоялась приплести Свирга и Готверка к своему алиби. Сделай я
десяток шагов в сторону и на самом деле могла бы попросить их об одолжении. Не признаваться
же, что я разгуливала в компании пьяной нищенки и трех стражников.