А я не замечала,
что продолжаю прижимать мужскую ладонь к лицу. Откинула ее так, будто она готовилась
меня ужалить.
– Папа, – я
утонула в его объятиях, – прости меня! Мне стало так грустно, я почти месяц не
видела Шелли, вот и побежала к ней. Столько новостей, у меня только три смены
платьев для бала, а поделиться не с кем. Вито в нарядах ничего не понимает.
– Ну отчего же?
– не преминул вставить брат. – Очень даже понимаю. Разбираюсь даже в панталонах
с кружевом из Извира.
– Аурелио!
Перестань смущать девочку. Ее сейчас удар хватит, – папа прижался губами к
моему пылающему лбу, не понимая из–за чего я вдруг побагровела. – Ты случайно
не заболела?
– Нет, все
хорошо. Спать только хочется. Мы полночи с Шелли болтали.
– Иди отдыхай, –
милостиво позволил отец.
Но брат и здесь
встрял:
– Жду тебя через
два часа на площадке для стрельбы из арбалета.
– Мне только
отбитого плеча перед балом не хватало, – проворчала я, понимая, что не в силах
приступить к изучению стрелкового оружия. Хватит того, что от деревянных
кинжалов еще не сошли синяки. – Папа, уйми Вито. Такое впечатление, что он
готовит из меня наемного убийцу.
Мы шли по
лестнице, ведущей в наши покои. Департаментские служаки, поджидающие отца в
холле, тактично отводили глаза, но стоило пройти мимо, как в воздухе плыл
шелест разговоров. Я спиной чувствовала изучающие взгляды. Все–таки есть минус
в том, что личные покои располагаются так близко к месту службы. Никакой
приватности.
– Дорогая, мы с
Вито условились, что я не буду вмешиваться в процесс обучения.
И здесь полный
провал. Я скривила лицо, вспомнив, что придется выйти на стрельбище через два
часа. Не удивлюсь, если Аурелио поставит меня вместо мишени и начнет пытать, по
какой причине я выбралась ночью в город.
Зажатая в кулаке
пуговица обжигала.
Стыдно–то как!
Вито ведь с самого начала знал, что я лгу, а я еще умудрилась приплести братьев
Вайрих! Ой, а вдруг он догадался, что на меня действует луна, и к вечеру я
окажусь в резервации?
Короче, в свои
покои я входила в полном смятении.