Были ли эти страшные создания
порождениями чужого мира, проникшие к нам через пространственную
прореху, или, возможно, появились на свет в результате
экспериментов вражеских алхимиков ― точного ответа пока никто не
дал. Да и какое это имело значение, если каждое такое чудовище
стоило сотни обречённых на смерть солдат…
Не спорю, иногда и нам удавалось
убивать огромных, клыкастых существ, лишь внешне напоминавших
внезапно подросших обитателей жарких лесов второго малоизученного
материка, но цена такой победы была огромна, что, впрочем, не
останавливало командование. Эти изверги бросали в бой новые силы, в
основном состоявшие из захваченных в плен рабов или проданных за
долги крестьян. Неудивительно, что ответом была лютая
ненависть…
Пусть Избранных и считали
хладнокровными бездушными выскочками, благодаря магическому дару
подмявшими под себя практически всю территорию обоих континентов,
я-то прекрасно знал, что большинство из нас ― такие же люди, как и
все, способные чувствовать и сопереживать, любить и страдать, не
показывая своей боли…
Конь с не слишком оригинальной
кличкой Верный неторопливо брёл по густой траве; я спиной
чувствовал озлобленные взгляды солдат, которым, едва выжив в
неравном бою, предстояло снова рисковать и, скорее всего, погибнуть
во славу «узкоглазых придурков с их клятыми косами». И не осуждал
их, почти смирившись с судьбой, ведь вера в многочисленные приметы
предсказывала, что, если уж пролил каплю крови перед боем, жди, что
за ней последует багровая река, которая, скорее всего, унесёт с
собой в небытие…
Фаталист по жизни, я грустно
усмехнулся и потому после трудной дороги даже не обрадовался
вышедшим нам на встречу часовым капитана Шверга, одного из
немногих, сумевших заслужить честь командовать даже Избранными.
Кое-кого это до сих пор возмущало, но мне было плевать ― честно
говоря, никогда не судил о людях по их происхождению.
Пока я улаживал формальности с
местным офицером, кивком послал Тимса вперёд разведать обстановку.
Он вернулся очень быстро, и мне не понравилось «загадочное»
выражение его плутоватого лица:
― Не тяни, болван, выкладывай, какие
ещё неприятности ждут меня этим невезучим днём ― мы опоздали к
обеду, или все палатки уже заняты, так что придётся снова ночевать
на голой земле под оглушительные рулады твоего храпа?