***
Часы над доской отсчитывают последние минуты урока, а пятая задача так и не поддалась решению. Идти на риск и просить помощи у соседки по парте — серой мышки Алены, я не могу: статус отличницы не позволяет.Похоже, будет тройка. Значит, вечером меня ожидает тяжелый разговор с бабушкой, ее встревоженный, полный осуждения взгляд, вздохи, стоны, периодический мерный гул тонометра и шуршание упаковок с таблетками среди ночи...Черт. Внутренности скручивает приступ внезапной изжоги.Как же не хочется подрывать бабушкино доверие своей безалаберностью и никчемностью!За окном начался дождь, порывы ветра ломают ветки, сизые голуби срываются с проводов и скрываются в чердачном окне под скатной крышей соседнего дома.Отстойное время года в отстойном городишке, отстойное утро, отстойная жизнь.Внезапный сквозняк шелестит тетрадными листками — резко распахивается дверь и в класс вваливается Урод.Он выглядит невменяемым — не знаю, по какой такой привилегии ему позволили быть здесь, ведь в десятом классе нашей школы подобной швали не место!Он садится прямо на учительский стол, молча обводит взглядом притихших ребят и фокусируется на мне. Бледное лицо расплывается в жуткой, отмороженной улыбке.Урод подносит ко рту руку и, с вызовом глядя мне в глаза, изображает рвотные позывы.От шока закладывает уши. Задыхаясь, я в ужасе наблюдаю за представлением — Урод высовывает язык, похабно проводит им между пальцами, подмигивает мне и снова оскаливается, транслируя чистую разъедающую ненависть.Он рисуется, издевается, дает понять, что знает мой грязный секрет, что я бессильна.Рассеянно моргаю, опускаю голову и деловито хватаюсь за ручку.Его семейка превратила жизнь нашей семьи в ад, но Уроду, похоже, мало. В ад он вознамерился превратить еще и мою жизнь! Неужели он приперся сюда учиться только ради этого?От навернувшихся слез «иксы» и «игреки» пляшут в клеточках.Класс сотрясает грохот упавшего стула — в два шага Саша подскакивает к Уроду и выволакивает его из кабинета, следом в коридор выбегают Сеня и Тимур.Все ущербные личности в школе не понаслышке знают, что такое кулаки этой троицы — похоже, сейчас с ними познакомится и Урод. Странная смесь облегчения и сожаления снова теснится в груди.Раздаются сдавленные смешки:— Наумова, кажется, ты ему нравишься!..— Что? Кому? — переспрашиваю, и Алена смеется:— Уроду! Не Саше же...— Не смешно!.. — огрызаюсь, и все разом затыкаются. *** Урод возвращается только перед звонком: зажимая ладонью нос, он ухмыляется и вразвалочку проходит к пустому месту — последней парте в третьем ряду и стулу с отломанной спинкой.Обжигающая чернота проникает в самые глубины души и перетряхивает их в момент, когда наши взгляды цепляются друг за друга. Роняю ручку и, мучительно краснея, лезу под стол. Я пялилась. Он заметил. Как это вообще могло со мной произойти?..
***